Я не раздумываю ни секунды. Как только его глаза исчезают под визором, я протягиваю руку и хватаю со стола крестик. Он дорог мне не потому, что связывает с кем-то из богов, просто это единственное, что осталось у меня от мамы.
Цепочка соскальзывает со стола, падая мне в руки, и от этого движения просыпается голографический дисплей.
– Когда ты будешь готова… Холли! – рявкает отец. Я должен репетировать новое задание для Холли, но не могу оторвать глаз от его стола, который словно оживает, расцвечиваясь невероятными желто-зелеными оттенками зависающего над ним светового дерева.
Я никогда не видел настоящих деревьев, тем более в Сентрале. Когда я родился, его улицы были затоплены, и земля опустилась ниже уровня воды. Там не было зелени, только бетон и облака. Все серое.
Я начинаю бормотать заученные реплики Холли, пока отец изучает ее образ, магическими взмахами рук в кинетических перчатках регулирует настройки программы.
Я тянусь к голографическому дисплею и копирую файл. Теперь это мое дерево.
С тех пор оно живет у меня как голографический домашний экран. Дерево служит усладой для моих глаз, объектом изучения, а еще напоминанием о мире, который мы разрушили, и надеждой на возрождение. Это гигантское растение, триумфально возвышающееся над грандиозным кирпичным сооружением, символизирует победу природы над рукотворным миром. Я никогда не видел, чтобы солнце так блестело на листьях. По-настоящему. Не как в Куполе.
Я так до сих пор и не видел настоящего дерева. Те, что растут в Куполе, не в счет. Искусственно выращенные, доведенные до совершенства, как мы его понимаем, для меня они – мутанты, которым никак не превзойти своих далеких родственников. Мать-природа всегда на шаг впереди, когда речь идет о красоте. Она настоящий художник.
Я складываю папки на пол, освобождая место на столе. Что-то вываливается. Фотография. Претендент номер три – Коа. Я засовываю снимок в картонную папку, из которой он выпал. Я пока не готов к этому.
Я провожу рукой по листьям дерева, и светящаяся зелень обволакивает мои пальцы, как будто мы связаны незримыми нитями.
– Доброе утро, – звучит хриплый спросонья голос Хартмана у меня за спиной.
– Привет, – отвечаю я, отрывая руку от экрана.
– Кофе? – предлагает он.
– Непременно. – Это именно то, что мне сейчас нужно. Одна из прелестей жизни в Башне: здесь выращивают кофе.
– Ты можешь поверить, что это когда-то произрастало на земле? – спрашивает Хартман, загружая капсулу в кофемашину. – А теперь полностью исчезнувший в дикой природе вид. Позор. Жизнь без кофе! Что, черт возьми, они там пьют?