В полумраке я с трудом различаю в конце прохода старый стол и гигантское кресло, а в нем — долговязого молодого мужчину, который небрежно протягивает мне руку, когда я говорю:
— Да, Бем — это я, а вот моя дочь Юлиана.
Он разглядывает меня. Я знаю: мои глаза сейчас смотрят жестко и бедра еще довольно узкие, моя рука твердо отвечает на пожатие. Он все оценивает. Кривит рот, теребит свой светлый курчавый чуб и говорит:
— Хорошо, я беру вас, фройляйн Бем.
Вот так же он стоит, когда оценивает лошадей, которых покупает заведующий, узна́ю я позже, и за те три года, что я была завсегдатаем конюшни, ни разу не ошибся.
А заведующий как раз не обладает глазом посвященного, который распознает лошадей. Он не видит, когда лошадь прыгает, как она будет прыгать через пять лет, работая в «Школе верховой езды», и он не подозревает, какие дефекты разовьются из легкой экстравагантности при беге рысью за эти годы четырехразовых каждодневных занятий с разными седоками.
Долговязый блондин всегда не в духе, когда распределяет, кому принять новую лошадь, у него нет хороших наездников, которые смогли бы сдержать развитие тех недостатков, которые им уже замечены. Лошади — это материал, который принесет — или не принесет — ему успех, а там, где придется отчитываться, стоят неумолимые цифры, красные или черные. Эти цифры и его самого оценивает некий взгляд… Он выбирает, чего больше: черного или красного, — выражает одобрение или неодобрение, и каждый знает, что от такого взгляда зависит и материальный аспект. Но в голове блондина все-таки живут настоящие лошади, поставленные в зависимость от красного или черного.
Что для него значит больше: один такой одобрительный взгляд или то, что у лошади кривая спина, вода в суставе или трещина в бабке, которые будут стоить ему двух недель упорного труда, если это вообще излечимо. Что приносит большее удовлетворение: подобный взгляд или «материал»? Но разве лошадь лишь материал? Разве она не служит и боевой единицей, и транспортным средством, и тягловой силой, и гимнастическим снарядом? К тому же она основное средство производства, так сказать, готовой продукции — наездников, — средство, используемое как бесплатные образцы, предназначенные для работы на износ.
Они, конечно, заменимы: учитель верховой езды и лошадь. На их место всегда найдутся другие, так что приходится терпеть, даже если измучен до предела.
Тебе не хочется в этом копаться, ты не думаешь об этом, да еще пока ничего и не знаешь толком, а Длинный говорит:
— Сто марок за десять уроков. Плата вперед. В следующую субботу быть в резиновых сапогах и старых брюках. До свидания. Сейчас я занят.