Он назвал имя какого-то своего знакомого:
— Полюбил одну женщину, а она знать его не хочет. — Колли сунул в рот кусок кекса и засмеялся своим густым смехом. — И, кажется, сильно переживает. Впрочем, мы в этой ситуации выглядим как-то лучше.
Сибилла внутренне передернулась. Она не любила подобные шутки. После того долгого, по внезапному побуждению, поцелуя, когда она переступила порог, они ни разу не прикоснулись друг к другу. Все пришло бы само собой, как бывало всегда; три дня они выдерживали друг друга, потом возникали трения, неудовлетворенность и раздражение по пустякам, и Сибилла уезжала домой с чувством облегчения. Затем от Колли шли длинные письма и телефонные звонки.
Время за беседой бежало незаметно; они решили, что уже не стоит ужинать, на ночь глядя. Сибилла зажгла кругом свечи. Колли, сделав таинственное лицо, вышел из комнаты; вернувшись с бутылкой шампанского в руках, он посмотрел на нее долгим, многозначительным взглядом, как бы ожидая понимающего восклицания или жеста. Она догадалась по выражению его лица, что это, должно быть, тот же сорт шампанского, какой они пили четыре года назад, когда познакомились.
По радио шли частые сообщения об обильном снегопаде по всей республике, отдельные небольшие населенные пункты в результате заносов были отрезаны от центров.
— Прекрасно! — воскликнул Колли, потирая руки; и Сибилла невольно прониклась ощущением приятного вечера, чувствуя, как ее разнеживает в тепле, так уютно они сидят здесь, надежно укрытые от непогоды, свирепствовавшей на дворе.
Время близилось к десяти, Сибиллу разморило; впрочем, и Колли размяк в своем кресле, поблескивал оттуда сузившимися от шампанского глазками из-под отяжелевших век, он готов был хоть сейчас в постель.
Сибилла поднялась прибрать со стола; движения ее были медленны, она чувствовала, как внутренне холодеет (подобное состояние она испытывала почти всякий раз) при мысли, что сейчас надо обговорить, как им устраиваться на ночь.
— Ты будешь спать там? — В маленькой комнате тоже стоял диванчик.
Колли не ответил. Не глядя на Сибиллу, он вышел из комнаты. Немного погодя вернулся с постельным бельем. Сибилла постелила себе все свежее, темно-зеленые простыни вызвали у нее ироническую усмешку.
В ванной все было по-прежнему. Рядом с дверью покачивались те же нанизанные на нить эльфы, один из них дал трещину. В этих и подобных им глупостях, которыми он забавлялся после развода, Колли находил нечто весьма оригинальное и молодящее его.
Сибилла встала под душ; мокрое пятно на стене со времени ее последнего приезда расплылось еще больше, по краям ванны, кажется, все те же грязно-желтые разводы.