Чтобы добраться до училища обычным путем, через город, требовалось около получаса; преодолевая канал, как он, — только шесть-семь минут.
Тяжело и медленно Мегрэ шел рядом с молодым человеком, дрожащим как осенний лист, и когда время от времени раздавался крик осла, Корнелиус дергался с головы до ног, словно собираясь пуститься наутек.
— Вы любите Бетье?
Молчание.
— Вы видели, что она вернулась, после того как ваш преподаватель проводил ее?
— Это неправда! Неправда! Неправда!
Мегрэ был готов дать ему хорошего тумака, чтобы успокоить, но посмотрел на юношу снисходительно, даже ласково.
— Вы встречались с Бетье каждый день?
Снова молчание.
— Когда вы должны возвращаться в училище?
— В десять часов… Без увольнительной, когда я ходил к Попинге, я мочь…
— Возвратиться позже! Значит, сегодня не тот случай?
Они были на берегу канала, как раз там, где его перешел Корнелиус. Совершенно спокойно Мегрэ направился к бревнам, ступил на одно из них и чуть не упал в воду — у него не было навыка да еще бревно повернулось под ногой.
Корнелиус колебался.
— Смелее, скоро десять.
Парень удивился. Вероятно, он был готов к тому, что больше никогда не увидит училища, что будет арестован, брошен в тюрьму.
И вот ужасный комиссар идет рядом, собираясь, как и он, прыгать через канал по бревнам. Они обрызгали друг друга грязью. Добравшись до берега, Мегрэ задержался, почистил брюки.
— Куда дальше?
Он впервые оказался здесь. Перед ним был огромный пустырь, раскинувшийся между Амстердипом и новым каналом, широким и глубоким, по которому ходили морские суда.
Комиссар оглянулся, увидел, что на первом этаже дома Попингов горит свет. За шторами, в рабочем кабинете, мелькнула тень Ани. Чем занималась молодой адвокат, угадать было невозможно.
Корнелиус почти успокоился.
— Клянусь… — начал он.
— Не надо.
Юноша растерялся. Он посмотрел на своего спутника с таким изумлением, что Мегрэ похлопал его по плечу, приговаривая:
— Никогда не давайте клятв… Особенно в вашем положении… Вы женились бы на Бетье?
— Ya!Ya!
— И ее отец согласился бы?
Молчание. Опустив голову, Корнелиус шел среди старых, вытащенных на берег лодок, которые загромождали путь.
Наконец они увидели широкую полосу Эмс-канала.
На повороте стоял громадный черно-белый пароход с ярко освещенными иллюминаторами. Высокий нос, мачта с реями.
Старый военный голландский корабль постройки столетней давности, непригодный больше для навигации и поставленный на якорь, служил домом воспитанникам мореходного училища.
Вокруг темные силуэты, огоньки сигарет. Из комнаты отдыха доносились звуки рояля.