Полотно вдруг осветилось десятками одновременно загоревшихся за ним огней и явило замершим от восхищения людям картину, чем-то напоминавшую густой лес на рассвете, когда медленно поднимающееся из-за горизонта солнце, мягко обтекает своими лучами непохожие друг на друга очертания деревьев, а кружащуюся в воздухе между ними пыльцу заставляет мерцать подобно сказочным феям. Но так бывает в настоящем лесу, где чудеса творит сама природа, а здесь, лесное волшебство было оправлено рукою человека и оживлялось его талантом и фантазией. Так деревья, сначала немного заколыхавшиеся, словно на слабом утреннем ветру, постепенно сбросили с себя вековое оцепенение и потрясающе плавным движением обратились в фигуры танцующих по ту сторону полотна мужчин и женщин. Тенями заплясали они перед затаившими дыхание зрителями, а зачарованный этим зрелищем Люциус подумал:
«Если уж простое движение руки Жанны Кристофер считает более изящным и грациозным, чем то, что я вижу перед собой сейчас, значит его чувство к ней не просто сильно — оно до крайности безумно».
Тем временем самый большой, но до сих пор бледноватый, светящийся шар, в продолжение всего танца неуклонно поднимавшийся с самого низа полотна, наконец-таки добрался до дыры в верхнем его углу и засиял подобно солнцу, которое изображал. А фантастические тени, будто разогнанные его лучами, вновь стали лесными камнями и деревьями, но теперь в просвете между ними угадывались очертания отдаленной деревеньки.
На сцену вышли два шутовски одетых артиста театра и один из них в абсолютной тишине (ибо зрители еще не успели оправиться от увиденной прелюдии спектакля) провозгласил:
— Сказ о заколдованной змее и гордой ведьме.
***
— Жила в деревне девушка одна.
Красивая! Но краше стать мечтала.
Мечтою этою себя бедняжка изнуряла,
Да в красоте никак не прибавляла,
— продекламировал один из стоявших на краю сцены артистов.
И следуя за его словами, полотно мгновенно преображалось, как по волшебству сменяя очертания деревушки на прекрасный девичий портрет. Можно было только удивляться, как слаженно и быстро работают люди за растянутой материей, ведь картины на полотне почти без пауз иллюстрировали слова артистов находившихся на сцене. Спектакль продолжался:
— Но девушка однажды змейку повстречала,
Сначала испугалась — страшно захватило дух,
Потом змея красавице на ушко что-то зашептала
И та, внимая ей, вдруг обратилась в слух.
На полотне появилась поразительно правдоподобная змеиная тень и обвилась вокруг изображения девушки. До зрителей, словно из ниоткуда, донесся приятный, но чуть шипящий, женский шепот: