— О, новичок! — радостно захлопал в лапки, как в ладоши, заяц. — И шкурка у тебя совсем непотрёпанная. Эй, серый, сколько ты волком ходил, пока тебя сюда не отправили?
Но волк молчал, усердно пытаясь прорвать невидимую сеть, не пускающую его обратно в мир живых.
— Да брось ты это занятие, новичок, в шкуре животного ты не сможешь вернуться. И проход этот не для простых смертных. Лучше скажи, как тебе удалось сохранить шкуру такой свежей. Может, ты траву какую заветную знаешь, а то я на тридцать восьмом году в шкуре зайца лысеть начал. Давно пора облик менять, но никак не получу благословение от Сиды, провожатой по Нави, она говорит, нужно ещё подождать, не выслужилась шкура.
Волк притомился, сел возле двери, но на зайца смотреть не спешил. Не до зайца ему было. Ему б с Бабой-ягой поговорить, а не с зайцами. А потом навалились на него думы чёрные. Может, бабка его специально сюда заманила? Мозг всякими белками запудрила, и попал он в ловушку. Он ведь даже контрольных вопросов той рыжей не задал. А что если эта белочка вовсе не Катей была, а лишь голосом её говорила? Конечно, он обмяк и забылся, а кто бы не забылся от приятных речей якобы его любимой женщины. Но что ж ему теперь делать?!
Завыл волк. Опустился наземь, голову на лапы сложил, будто умирать собрался.
— Эй, серый! Что с тобой? — прямо в морду заглянул ему заяц. — Ты не подумай, я ничего, уже уходить собирался, нелюдимый ты, с секретами. Но ты так завыл жалобно, что сердце моё дрогнуло. Что с тобой?
— Я сошёл с ума, — грустно признался волк, — и в моём же сумасшествии меня же и обманули.
— То, что ты ненормальный, я с тобой согласен, но кто тебя обманул и зачем? — не понял заяц.
— Баба-яга обманула. Обещала невесту мою спасти, а сама меня в ловушку заманила.
Заяц несколько раз обежал волка, почесал макушку и спросил:
— А где ловушка-то? Что-то я её не вижу. Может, тебя сетями неведомыми спеленали? Ты двигаться можешь?
— Могу, — печально отозвался волк.
— Далеко? — уточнил заяц.
— За этот вход не могу.
— Ну это и я не могу, — успокоил заяц. — А в другую сторону можешь?
— Могу.
— Так что ж ты мне врёшь, что тебя в ловушку заманили? Ты совершенно свободное существо. К тому же божественную личность зря оклеветал. Осторожнее с такими высказываниями, не любят боги этого.
Заяц был явно недоволен волком, но больше ничего говорить не стал и поскакал прочь.
— Заяц, постой! — вдруг опомнился Никита, наконец-таки осознав, что зверёк может стать его спасением, то есть проводником по этому миру. Казалось, зайчик здесь уже давно и много знает.