— Ледоника! Я кому сказала! Быстро иди за болотником! — уединение моё прервали, причём, самым бесцеремонным образом.
— Мама!
— Уже восемнадцать лет как мама! Нормальные ведьмы уже ребёнка имеют, а ты всё на моей шее сидишь!
— Вот уйду от тебя — пожалеешь!
— Я? Да я даже в храм схожу, свечку поставлю, что наконец-то избавилась. И что мне взбрело в голову на этого сумасшедшего мага польститься? Вся в папашу пошла!
Мать моя, ведьма, зло сплюнула на пол и грохнула дверью.
Ну и пожалуйста! Уйду!
Что мне здесь делать? Пиявок ловить да травки на болоте собирать? Нет, меня такая жизнь не прельщает. Я хочу жить, как и все нормальные люди. Дом иметь, а не это недоразумение из полуразвалившихся брёвен, мужа, настоящего, а не на одну ночь, да и детишек трое-четверо. Я вздохнула. Мне совсем не нравилась моя прежняя жизнь. Слушать вечерами хвальбивые рассказы захмелевшей матери и бабки об обманутых простофилях, а потом по утрам причитания о загубленной судьбинушке? Ну уж нет. Раз меня здесь не ценят — уйду. Сегодня же и насовсем.
Решив окончательно, я повеселела. Это сколько же приключений меня впереди ожидает!
Я дождалась, пока мать отправится на болото за травами, и нырнула в погребок. Что у нас там есть заначка, я выяснила совершенно случайно, когда забралась полакомиться маринованными мухоморчиками. Мать выделяла мне по одной ложке этой ценной закуски, а мне так хотелось… Вот однажды я и решилась на кражу, а чтобы не остаться наказанной, обставила всё так, что это крысы набезобразничали, даже парочку дохлых поблизости положила, запихав им в рот по грибочку. И вот когда я бочонок на место двигала, то и заметила за ним небольшой сундучок. Монетки золотые в нём попадались редко, а вот серебряных было немало.
Ссыпав себе звенящие кругляшки в платок, я крепко завязала его углы и пристроила у себя на груди, примотав к лямке сорочки. Увеличившаяся в размере правая грудь меня не порадовала. Пришлось развязывать нехитрое сооружение и отбавлять монеты в другой платок. Вот, теперь другое дело. Прибавилось с двух сторон. Ну не красавица ли я?
Покрутившись возле треснутого зеркала, я улыбнулась. Так, теперь походную сумку набить едой, взять свою подружку — и в путь.
Метла дожидалась меня в сенях, я подхватила её под мышку, воровато огляделась и припустила изо всех сил по лесу в сторону людских поселений. Когда ноги мои начали заплетаться, а дыхание окончательно сбилось, я остановилась.
— Так, лежишь здесь и ждёшь, пока я тебя призову, — сказала я своей метле и накрыла её сухой травой.
