– Итак, – академическим тоном произнесла Ватила Бе, – сейчас планшет демонстрирует вам обстановку на театре военных действий на утро 28 июня – то есть на настоящий момент. Произведенные в течение вчерашнего дня воздушные удары, конечно, притормозили разбег самых быстрых подвижных группировок и нанесли им определенные потери, но принципиально ничего пока не изменилось и не может измениться. Теперь скажите мне, товарищ Болдин, в каком направлении вы собрались прорываться и какими предположительно силами? У вас здесь, в котле, если смотреть в среднем и общем, около трехсот тысяч бойцов и командиров. Скольких из них вы имеете в виду в своих расчетах, а скольких планируете бросить на произвол врага? Должна сказать, что, по нашим оценкам, если пустить дело на самотек, прорваться из котла смогут от трех до пяти процентов окруженных. Остальным предстоит погибнуть или же попасть в плен, что будет для них значительно хуже смерти.
Генерал Болдин, который впервые с самого начала войны смог узреть обстановку на театре военных действий во всем ее диалектическом многообразии, коротко и сдержанно выругался. Сказать проще, зрелище для советских генералов было удручающее – означающее, что приграничное сражение они уже проиграли, а войска, деморализованные беспорядочным отступлением, находятся на грани повального дезертирства и самодемобилизации. Были, конечно, в этой аморфной массе и свои «крепкие орешки» (как правило, сборные временные части), концентрирующиеся вокруг инициативных командиров. Но и они, подобно лососям, идущим на нерест, стремились продвигаться на восток на соединение с уже прекратившим свое существование фронтом, ибо никем не управляемый набор отдельных дивизий и полков назвать фронтом просто не поворачивался язык.
По крайне мере, рвущимся на восток танковым клиньям немцев эти отдельные части и соединения не помеха. Правда, на самом дальнем восточном краю макета, по линии Днепр-Орша-Витебск-Западная Двина, намечается концентрация войск, спешно перебрасываемых из глубины страны и с Украины, которой явно предстояло стать новым Западным фронтом. Но процесс этот еще в самом начале; большая часть войск еще в эшелонах или только в них грузится, и если до завершения процесса концентрации сил и, самое главное, до создания более-менее прочной обороны туда прорвутся танковые группировки Гудериана и Гота, то и новый Западный фронт постигнет та же судьба, которая постигла армии, разгромленные в Приграничном сражении. Перспективы развития изображенной на макете немецкой глубокой операции генерал Болдин понимал прекрасно, имеющейся квалификации для этого вполне хватало.