После второго стакана вина Морфей слегка сжалился, и показал питерскую помойку и голодных стариков, стыдливо сжавшись, копающихся в мусорных контейнерах. И тут же, явно для контраста пошли кадры с жирными, обрюзгшими от обжорства попами, жадно лакающими вино из золоченых чаш.
Созерцание смертного греха сменил новый кошмар: разрушенные, как после бомбежки предприятия и стоящие на тротуарах кучки проституток. Кости русских воинов во всех уголках мира — среди обезображенных дефолиантами джунглей Вьетнама, в саваннах и редколесье Анголы.
Понемногу рыжая африканская почва сменилась ледяной пустыней и вмерзшей в лед собачьей упряжкой. Ее сменил вид на колышущиеся в зеленой бездне корпуса кораблей с обвитым водорослями такелажем. От облегчения, Виктор вновь проснулся, поняв: ничего страшного. Просто экранизация любимого им стихотворения Киплинга, «The Song of Dead». Мрачное величие чеканных строк воплотилось в странные видения под влиянием запредельной усталости и пары стаканов вина.
Впрочем в том, что «If blood be the price of admiralty, Lord God, we ha` paid it in», сомневаться не приходилось.
Доклад капитана Кузовлева о командировке в ближайший к Автономии областной центр, свелся к одной фразе:
— Товарищ лейтенант, ваше приказание выполнено.
Потом капитан перевел дух, и уже нормальным голосом добавил.
— Все, как ты говорил. Даже как-то страшно. Мандат за твоей подписью приняли без звука.
— Садись.
Кузовлев обессилено плюхнулся на стул. Виктор с иронической улыбкой посмотрел на своего бывшего командира, и приступил к чуть более подробным расспросам.
— Транспорт?
— Восемьдесят «Уралов 4320» с водителями. Но мальчишки числятся командированными, должны вернуться.
— Оружие?
— По списку. И даже немного сверху.
— Продовольствие?
— Сколько влезло в транспорт. Все продукты — длительного хранения, так что…
— С зеленью уже решили, — не обратил внимания на жалобу Вояр. Выглядел Виктор не лучшим образом. Голубые круги под глазами, бледное лицо, слегка замедленные движения. Однако, судя по очереди в приемной, поддаваться слабости не собирался.
— Теперь рассказывай, кого попросили придавить.
— Цыган и местный криминал, как ты и предсказывал. На все про все потратили шесть часов. Криминал нейтрализовали адресно, по списку. Цыган — вместе с застройкой. Взяли с Рудгормаша тяжелые бульдозеры, поставили оцепление, и через пару часов там никого и ничего не было. Подросткам наркоту больше никто не навяжет и на иглу не посадит.
— Свободен, капитан.
— Есть! — ответил Кузовлев, и его буквально выбросило со стула. Но уже выходя, в дверях, капитан остановился, сделал четкий поворот налево-кругом, и осведомился: