Ехал Тольский на перекладных, останавливался только для ночлега, и то часа на три, на четыре, не больше.
Усталым и разбитым он подъезжал к Москве. Навстречу по большой петербургской дороге тянулись многочисленные обозы с имуществом и горожанами, покидавшими Москву.
Наполеон угрожал Москве, находясь в нескольких десятках верст от нее. После славного для русского воинства и кровопролитного Бородинского сражения русская армия отступила к Москве. По ее стопам шел гордый своими победами Наполеон.
Приуныли и опечалились москвичи, когда узнали, что наши солдаты отступают. В Москве началось сильное волнение и переполох: все лавки и другие торговые заведения, а также фабрики были приостановлены, рабочий народ распустили -- мастеровые и фабричные остались без дела.
Бедные и богатые горожане спешили скорее выехать из Москвы. Народ тысячами покидал город. Крики, плач детей, шум, ругань, громкий говор, ржание лошадей, рев коров, собачий лай -- все это смешалось вместе и создавало какой-то хаос.
Дряхлые старики, едва передвигая ноги, шли, окруженные своими семействами, матери с плачем несли на руках грудных младенцев. Ехали всевозможные кареты, тарантасы, повозки, набитые подушками и перинами, сундуками, укладками, чемоданами, картинами и другим домашним скарбом. На лицах жителей, покидавших Москву, застыла неподдельная скорбь, великое горе. Многие громко плакали, припадая к земле. Целовали ее, брали горстями и завязывали в чистые платки и тряпицы.
Тольский, видя все это, не мог сам не прослезиться, а шедший с ним Иван Кудряш плакал навзрыд. Въехать Тольскому в Тверскую заставу из-за тесноты не было никакой возможности; он рассчитался с ямщиком и вошел туда пешком.
XXVII
В России войны с Наполеоном ждали и приготовлялись к ней; собирали солдат, ратников; многие из военных, находившихся в отставке, снова вступали в ряды русской армии, готовые за спасение родной земли жертвовать своей жизнью.
Секунд-майор Гавриил Васильевич Луговой, несмотря на свои пожилые годы, тоже записался в ополчение и выставил ратников из своих крепостных. Жаль старому майору было расстаться с Настей, но любовь к родине превозмогла его отцовские чувства.
Многие молодые дворяне, занимавшие места на гражданской службе, тоже движимые любовью к родине, попираемой Наполеоном, переменили гражданскую службу на военную. Алеша Намекин не хотел отставать от других и поступил в один из полков, отправлявшихся из Москвы навстречу врагам-французам. О своем намерении вступить в полк он предварительно сказал отцу. Старик генерал обнял его и растроганным голосом произнес: