Дмитриев Дмитрий Савватиевич
Русский американец
Исторический роман
Ночной разбойник, дуэлист,
В Камчатку сослан был, вернулся алеутом,
И крепко на руку нечист...
А. С. Грибоедов. Горе от ума
I
Карточный зал клуба тонул в облаках табачного дыма. Было душно и жарко. На ломберных столах сверкали груды золота. Над Москвой занимался уже бледный рассвет, но игроки забыли про время. Без устали мелькали по зеленому полю пестрые фигуры карт, и переливалось с тихим звоном золото.
Наконец и у баловней счастья, и у проигравших состояния иссякли силы. Один за другим стали подниматься игроки, перебрасываясь коротенькими фразами. Скоро зал совсем опустел. Только за одним столом осталось еще двое игроков, Федор Иванович Тольский и Алексей Михайлович Намекин, оба -- юноши, изящные, красивые, всем выдававшие свое аристократическое происхождение.
Федю Тольского, отчаянного кутилу, страстного игрока и упрямого дуэлянта, прозвали в его кругу Американцем. Это был почти красавец, с прекрасными черными до синевы кудрями и такой же бородкой. На матово-белом лице горели большие черные глаза.
Другой юноша, Алеша Намекин, лет на пять моложе Тольского, со стройною и сильною фигурой, пользовался репутацией смельчака, которому все нипочем. Он почти не знал партнера и играл с ним впервые.
-- Ну, однако, пора и мне, пять часов, -- проговорил он, вставая из-за стола и потягиваясь. -- Давайте рассчитаемся!
-- Давайте, -- сквозь зубы процедил Тольский и стал подсчитывать мелом в столбик цифры. -- Вы проиграли ровно двадцать тысяч, -- сказал он, окончив подсчет.
-- Как двадцать тысяч? -- удивился Намекин.
-- Да так... как другие проигрывают, так и вы мне проиграли.
-- Нет, извините, такие деньги я не мог проиграть.
-- У меня записано... вам остается только заплатить.
-- Нет, таких денег я не заплачу. Я привык платить лишь то, что проигрываю.
-- Вы мне и проиграли.
-- А я повторяю, что таких денег не проиграл.
-- Значит, попросту вы отказываетесь платить? -- сверкнув глазами, спросил Тольский.
-- Отказываюсь. Я зря не бросаю денег.
-- Повторяю вам, у меня записано.
-- Записывать вы вольны, сколько хотите.
-- Вот что... может быть... Но я привык руководствоваться тем, что записываю, и докажу вам! -- Тольский быстро встал, подошел к дремавшему у двери лакею, резким движением вытолкнул его из комнаты, запер дверь, вынул из бокового кармана пистолет, положил его на стол и протяжно произнес: -- Он заряжен.
-- Ну так что же?
-- А то: заплатите вы мне или нет?
