— Ошибка в датах? — предположил я. Неясность в записях Ордена меня смутила: Рыцари могли ловко играть словами, бесспорно, но лгать?.. до сего момента я был уверен: нет. Учитель понимающе кивнул:
— Орден чтит Заповедь Истины, и каждое слово Ордена — пресловутая истина, и сомневаться в том нелепо? Я полагал, что ты взрослее. Пожалуй, мы с тобою чересчур быстро поднимаемся по Ступеням… Дорогой мой, Рыцари умеют и заблуждаться, и преувеличивать, и сознательно строить фразы так, чтобы события меняли очертания. Рыцари очень умны. А те, кто пишет книги, — особенно. Любой разумный человек, поразмыслив, сделает единственный вывод: лишь силами Вэй наша жалкая армия продержалась шесть лет. И будет прав. Знания можно найти не только здесь, — он звонко хлопнул по книге ладонью. — Вэй Тефриана были миролюбивы, чистая правда. Но не беспомощны, как следует из книг Ордена. Их просто было мало. Очень мало. Да, их стало больше в годы войны, а знаешь, почему? Добрые поселяне, вынужденные тратить всё время на поставку воинам пищи и снаряжения, отвлеклись от важного дела: вылавливания «детей Тьмы», как именовали сведущих в Чар, и сожжения на кострах. Да, Орден прав: война спасла Вэй. Она позволила им доказать, что они полезны и без них не обойтись. Шесть лет они тащили на своих плечах груз войны. «Несмотря на их усилия». Именно так! Усилия были огромны, отвага — бесспорна, познания в Чар весьма глубоки — учитывая, в каких условиях несчастные пытались обучаться. Они проигрывали войну не из-за слабости и невежества, как прямо говорит автор книги, и не из-за подлого предательства, как он прозрачно намекает, — они проигрывали потому, что их было слишком мало. А ещё — или в первую очередь — из-за Братьев. Если уж говорить о предательстве — поведению Братьев это словечко куда больше подходит!
Он маленькими глотками пил воду из высокого бокала, а я мечтал о продолжении рассказа — как всегда, стоило ему в очередной раз открыть мне годы, что давно минули. Широта взглядов, блистательная точность оценок, неимоверное количество фактов, хранимое его памятью, — мне хватало причин, чтобы считать честью и даром Судьбы быть его учеником. Он давал мне повод гордиться им, и за это я был благодарен ему. Даже когда он подводил меня к пределам моих сил, и боль делалась невыносимой, а отчаяние — беспросветным… я всегда мог им гордиться. Наверно, только поэтому я и был ещё жив.
Учитель аккуратно опустил бокал на белоснежную кружевную скатерть.
— Братствами звались небольшие отряды воинов, происходящих из знатных семейств королевства. Обычно люди в отряде состояли в родстве или родились в одних краях и с детства были связаны узами дружбы. Из них выращивали воинов. Им каждым словом и взглядом внушали, как почётна, достойна и исключительно важна участь, уготованная им в жизни. Они были горды — их такими воспитывали. Они гордились своим военным искусством, древностью рода, подвигами отцов, а пуще всего — Братством. Оно заменяло им семью; все их надежды и помыслы заключались лишь в Братстве. Каждое Братство имело свой девиз, знамя, тайный язык, особые ритуалы и клятвы. Все они были задиристы, надменны, глядели свысока на тех, кто не был Братом. Только воинов из других Братств признавали людьми. Хотя до войны они часто сцеплялись в драках. Не со своими, конечно: ссора с Братом считалась серьёзным проступком. А в «поединках чести» много их гибло: иногда от отряда оставалось лишь знамя над кучей трупов. Когда началась война, между собой они грызться перестали. Война изменила Тефриан неузнаваемо… Разумеется, страна держалась так долго не из-за доблести тех высокомерных мальчишек с мечами! Они могли только умирать. Они это и делали. Им противостояла сила Чар, а мечи против неё — как против меча травинка. Из тех, кто вступил в войну, спустя полгода уцелело не более пятой части; остальные ушли в Мерцание Изначальное. О чём, кстати, нет ни слова в книгах Ордена.