Нет, как у него получается сделать такое виноватое лицо — и чтоб глаза так радостно сияли?
— Вил, но я совсем не понимал, чего ты от меня хочешь!
Надо же. Удивил. Я вот и сейчас не понимаю.
— Я думал, моя боль для тебя вовсе ничего не значит, просто ты сердишься, что я время отнимаю. — Он расстроенно покачал головой: — Я очень тебя обидел?
Трясины Тьмы!
— Никаких обид. — Я с трудом выжал подобие улыбки. — Знаешь, мы не самой короткой дорогой шли. В лесу и тень, и вода, и еды хватает… Ты огорчишься, если мы на День Кораблей не поспеем?
Он прямо лучился радостью — хоть костёр от него разжигай!
— Ничуть. Я же на Пути Круга. Места не имеют значения. Ты следуй только своим желаниям, Вил!
Спасибо за разрешенье. Добрый ты мальчик, Энтис. Ещё понимать бы мне их, мои желания! Тянут они меня на все четыре стороны одновременно…
— Да мне все дороги хороши, были бы струны целы. Мой путь… вроде твоего Пути Круга. Мне ведь нечего ждать. Я живу сейчас, в настоящем. Не куда-то по дороге иду, а просто моя жизнь — дорога.
Должно быть, это голод: я стал неосторожным, как от вина, заговорил всерьёз и не таясь…
— Нельзя загадывать на будущее, строить планы, от меня-то ничего не зависит. Удачный день или нет, вышвырнут с порога или накормят и позволят петь… Цели слишком туманны.
И речи мои тоже. И язык у меня заплетается от усталости и жары…
— Тогда пусть сейчас будет хорошо. Лес, птицы и звёзды, и можно идти, а можно лечь в траву и петь небесам. Если приходится сжимать зубы, чтоб не стонать, всё теряет смысл. Ты не сумеешь радоваться. Только тому, что ты сильный, но эта радость изнутри, а дороги, странствия… всюду. Вокруг тебя. Им не надо твоей боли, твоей силы. Ты понимаешь? — я усмехнулся: — Думаешь, я сумасшедший?
Серые глаза смотрели очень серьёзно и странно.
— Ты не сумасшедший, Вил. Ты удивительный. Я живу и чувствую… как будто они не умирали. Всё наполняется. Когда пожар убил маму, я думал, что мир навсегда стал бесцветным. А когда и отец… — он нахмурился. — Остались только Заповеди. И новое, новое каждый миг… нельзя же вечно оплакивать тех, кто умер! Но я и сам почти не жил. И всё острое, холодное, стальное. Как меч. Такой я хотел сделать и мою душу. Но, наверное, этого мало для Посвящения. Наверное, поэтому боги и послали мне тебя, Вил. Ты что-то делаешь с моим миром. Он меняется. Или меняюсь я. Как хорошо, что мы встретились!
Боги, значит? Рыцарь уютно посапывал во сне, а я лежал рядом с ним и глядел на звёзды: казалось, кроны деревьев над нами осыпаны волшебными мерцающими бриллиантами. Хорошенькие шуточки у богов — послать меня к тебе прямиком под кнут! То-то они, верно, посмеялись.