— А ведь кошки очень чистоплотные и красивые животные, — сказал я. — Кстати, я только что заходил в эту комнату. Там не пахнет кошками.
— Да? — враждебно воскликнула фрау Хассе и поправила шляпку. — Это, вероятно, зависит от обоняния. Но я и не подумаю заниматься этим переездом, пальцем не шевельну! Пускай себе сам перетаскивает мебель! Пойду погуляю! Хоть это хочу себе позволить при такой собачьей жизни!
Она встала. Ее расплывшееся лицо дрожало от бешенства, и с него осыпалась пудра. Я заметил, что она очень ярко накрасила губы и вообще расфуфырилась вовсю. Когда она прошла мимо меня, шурша платьем, от нее пахло, как от целого парфюмерного магазина.
Я озадаченно поглядел ей вслед. Потом опять подробно осмотрел комнату, прикидывая, как бы получше расставить мебель Пат. Но сразу же отбросил эти мысли. Пат здесь, всегда здесь, всегда со иной, — этого я не мог себе представить! Будь она здорова, мне такая мысль вообще бы в голову не пришла. Ну, если все-таки… Я отворил дверь на балкон и измерил его, но одумался, покачал головой и вернулся к себе.
* * *
Когда я вошел к Пат, она еще спала. Я тихонько опустился в кресло у кровати, но она тут же проснулась.
— Жаль, я тебя разбудил, — сказал я.
— Ты все время был здесь? — спросила она.
— Нет. Только сейчас вернулся.
Она потянулась и прижалась лицом к моей руке.
— Это хорошо. Не люблю, чтобы на меня смотрели, когда я сплю!
— Это я понимаю. И я не люблю. Я и не собирался подглядывать за тобой. Просто не хотел будить. Не поспать ли тебе еще немного?
— Нет, я хорошо выспалась. Сейчас встану.
Пока она одевалась, я вышел в соседнюю комнату. На улице становилось темно. Из полуоткрытого окна напротив доносились квакающие звуки военного марша. У патефона хлопотал лысый мужчина в подтяжках. Окончив крутить ручку, он принялся ходить взад и вперед по комнате, выполняя в такт музыке вольные движения. Его лысина сияла в полумраке, как взволнованная луна. Я равнодушно наблюдал за ним. Меня охватило чувство пустоты и печали.
Вошла Пат. Она была прекрасна и свежа. От утомления и следа не осталось.
— Ты блестяще выглядишь, — удивленно сказал я.
— Я и чувствую себя хороню, Робби. Как будто проспала целую ночь. У меня все быстро меняется.
— Да, видит Бог. Иногда так быстро, что и не уследить.
Она прислонилась к моему плечу и посмотрела на меня.
— Слишком быстро, Робби?
— Нет. Просто я очень медлительный человек. Правда, я часто бываю не в меру медлительным, Пат?
Она улыбнулась.
— Что медленно — то прочно. А что прочно — хорошо.
— Я прочен, как пробка на воде.