— Ну ты и молодец! — не удержалась она. — Только появился в нашем дворе — и уже нажил себе врага!
— Как это? — не понял Андрей.
— Да вот так! Вся эта красота на окне принадлежит нашей соседке Тамаре Петровне. Она не устаёт всем хвалиться, что её окошки в доме самые лучшие, самые нарядные! Да что там в доме — на всей нашей улице! Ну бзик такой у человека, понимаешь? И горе тому, кто подвергнет сомнению её дизайнерские способности! Я ему не позавидую! Так что принимай поздравления — тебе это удалось.
Почесав затылок, Андрей недоверчиво хмыкнул:
— Думаешь, эти кумушки ей обо всём доложат?
Настя покачала головой:
— В этом нет необходимости. Потому как одна из этих кумушек и есть Тамара Петровна.
Парень сдержанно улыбнулся и покачал головой.
Настя подкатила коляску к двум деревянным ступенькам, и благодаря совместным усилиям им удалось быстро преодолеть возникшую преграду. На площадке первого этажа было всего четыре квартиры. Нужная дверь находилась в левом дальнем углу, там же стояли и два баула с вещами. Не успела Настя вставить в замочную скважину ключ, как дверь распахнулась и на пороге появилась невысокая худощавая фигура отца в старых трико и клетчатой фланелевой рубашке. Тёмные с проседью волосы зачёсаны назад, тонкие губы плотно сжаты. Его руки с закатанными до локтей рукавами требовательно упёрлись в бока:
— Аська, явилась, не запылилась! А я, между прочим, с ума тут схожу! — В голосе отца звучал неподдельный упрёк. — Ушла и пропала!
Он перевёл взгляд на сидевшего в кресле Андрея и удивлённо моргнул:
— Едритская сила, а это что за фрукт?
Андрей смущённо кивнул головой в знак приветствия и еле слышно вымолвил:
— Добрый вечер.
Отец смерил его настороженным взором, затем вопросительно уставился на Настю.
— Прости, пап, так вышло, — торопливо защебетала она. — Познакомься: это Андрей. Он несколько дней поживёт у нас.
Затем кивком головы указала на отца:
— А это мой папа, Виктор Иванович.
Она не стала дожидаться назревающего допроса и решительно вкатила инвалидную коляску в квартиру. Родитель поспешно посторонился, едва успев выдернуть из-под колеса ногу. В длинном узком коридорчике сразу стало тесно. Настя внесла в прихожую обе сумки, закрыла дверь и постаралась без лишней суеты обрисовать отцу сложившуюся ситуацию.
Всё это время Андрей молчал, уткнувшись глазами в старенький, местами потёртый линолеум. И только однажды осмелился поднять голову — видимо, почувствовал на себе пристальный оценивающий взгляд Настиного отца.
Настя не обманула. Отец действительно отнёсся к проблеме с пониманием и долго возмущался грабительским поведением обнаглевших братков. Когда волна негодования немного улеглась, Настя увезла Андрея на свою половину.