— Здравствуй, Андрюша! Оладьи делаешь? Молодец!
— Доброе утро, Дарья Алексеевна. — Андрей вежливо улыбнулся. — Присоединяйтесь к нам!
— Сейчас нельзя — мне ещё службу стоять. — Она неторопливо застёгивала пуговицы на пальто. — Вы мне лучше оставьте немного.
Она повернулась к стоящей позади неё Насте:
— Сходи-ка, возьми у меня молока. Вчера Клавка Бутранова целую банку трёхлитровую притащила. Поешьте.
— Спасибо.
— Ладно, пойду. — Дарья Алексеевна направилась во двор.
Настя переступила порог, закрыла за собой дверь и скинула куртку.
— Ну, шеф-повар, угощай скорее! От твоих запахов уже слюни на пол капают!
Андрей разложил горячие блинчики по тарелкам:
— Приятного аппетита.
Они расправились с блинами за пять минут, оставив только нетронутыми несколько штук — для Дарьи Алексеевны. Облизывая жирные пальцы, Настя допила чай.
— Как всегда, всё было очень вкусно! Однако мне пора. — Она встала из-за стола, надела куртку, шапку. — Ты посуду помоешь?
— Конечно, — ответил Андрей, накрывая тарелкой бабушкину порцию блинчиков.
— Андрюшка, ты прелесть! — прощебетала Настя и выпорхнула за дверь.
Андрей остался один. Не спеша убрал всё со стола, вымыл тарелки, тщательно протёр клеёнку. Теперь, пока никто не мешает, можно заняться любимым делом. Он достал тетрадь, ручку и с головой окунулся в другой, одному только ему доступный мир вымысла и фантазии.
Голова сегодня работала чётко и ясно, слова сами складывались в стройные предложения. Всё шло по плану. Позвякивание вёдер и шаги за дверью воспринимались им как фон, на который он не обращал внимания. Полтора часа пролетели, как один миг, но потом вдруг дело застопорилось.
Мысль не шла. Пока он вымученно искал подходящее слово, нить рассуждений окончательно ускользнула. Он неожиданно поймал себя на том, что не может отделаться от странного, витающего в воздухе неуловимого ощущения тревоги. Именно это чувство мешало ему сосредоточиться, отвлекало, путало мысли. Он поднял голову и только сейчас понял, что же не давало ему покоя.
К будничному шуму за дверью теперь примешивались едва различимые голоса. Андрей прислушался. Один из голосов был явно мужской. А ведь собираясь в церковь, Дарья Алексеевна предупреждала, что приедет Борис. Помня о недавней с ним ссоре, Андрей бросил авторучку на стол и быстро, насколько только мог, подкатил к двери: кто его знает, этого Борьку? В последнее время он совсем потерял стыд — с таким типом лучше держать ухо востро.
В приоткрытую дверь слышимость стала гораздо лучше. У Андрея отпали последние сомнения: это был Борька, и он явно что-то задумал. Голоса доносились с половины Дарьи Алексеевны, и звучали они совсем не по-дружески.