— Ну, что лечит она, калечит. Я вот что тебе скажу, Лешка: врет она, эта Марина, ни хрена она не умеет ничего! — Петрович сказал это с какой-то отчаянной решимостью и даже злостью.
Стариков не стал возражать, решив, что тут, вероятно, какие-то давние конфликты между соседями, которые без нужды не стоит ворошить.
— Пойдем, пойдем, дед Родя вам сейчас такого наплетет — знай только успевай слушать!
Они помогли Карасеву нарезать всякой снеди, которая — как ни крути — явно должна была выполнять функцию закуски, а не еды. Но старик больше не пытался предложить что-нибудь из своих запасов: «Завязка — это святое!».
— Леха да Петька, Петька да Леха… Как приступить-то? Вы вопросы задавайте, а я отвечать буду!
Стариков только открыл, было, рот, но Карасев уж начал сам:
— Поселок Медведевский Куйбышевской области слыхал? Вот я оттуда. Дед у меня не хрен собачий — судьей был. Его вот все знали — вся губерния почитала. И пруд у нас до революции был, а в нем лебеди! Знаете, ребятёшки, что такое лебеди? Ни черта вы не знаете: и черные даже плавали, мне батя рассказывал, сам-то я ни шиша не видал. А потом раскулачили нас — власть-то эта, большевики. Эх, устроили они жизню нам — батрачить в колхозе за «палочки» знаешь, что такое? А последние, мать-перемать, яйца отдавать, знаешь как? Это налоги когда собирали — особенно вот посля войны-те: и яйца, и зерно, и мясо — где хошь добудь да отдай. Только вот при Брежневе немного вздохнули посвободнее. А потом опять — лыко да мочало, всё порушили… Эх!
Карасев чокнулся с фольклористами чашкой с чаем и, вздохнув, отпил несколько глотков. И неожиданно затеял новую тему, глядя на друзей сквозь очки-аквариумы:
— Вот вы кельи знаете, что такое? Слыхали? Ага. Сидел и я там — девчонки там и вязали, и куделю пряли, а парни-те с балалайками да с гармонями придут — тут оно самое веселье.
— Говорят, оставались ночевать с девчонками в кельях-то?
— Эвано как! — крякнул рассказчик. — Дык зачем туда еще ходить, как не за-ради девок-то? А идем по кельям-те — у нас их в Медведевском много было — и вот соображаешь: чё где сотворить. То коровью говёшку на трубу сверху затащишь, а хозяйка поутру затоплять начнет — весь дым в избе! «Да, матушки! Да чтой-то такое?» — запричитает-запричитает, а говёшка-то разогреется — шмяк на шесток. Смеху-у!
Или вот еще телегу на крышу затаскивали: мужик выйдет — нет телеги! Обыщет всё село, а она у него на крыше торчит. Вот ведь и не лень было… Ну, спрашивай чё-нить еще!
Лешка снова открыл рот, чтобы навести старика на нужную тему — и опять не успел.