Ивон отпрянула вглубь отсека. Волосы на её голове зашевелились. Она схватила первое, что попалось ей под руку — крестовую отвёртку, закреплённую на одной из панелей с инструментами на боковой стенке. Взяв своё оружие покрепче, другой рукой девушка включила кнопку связи.
— Сергей, Саманта, Оуэн! Слышите меня?
— Мы здесь!
— Слышу тебя. Это Ерохин. Сейчас пробую подключиться к камере в твоей секции. Эх, да чтоб тебя… Ой, это я не тебе, Ивон. Тут у меня не получается с изображением.
— Слушайте меня все! — Голос француженки приобрёл высокие тона. — По-моему, эта штука всё-таки нашла способ добраться до моего отсека.
— Но… как? Ты ведь там полностью изолирована!
— Я не знаю, не уверена. Кажется, она двигается внутри кабелей, которыми соединены секции станции. Я не понимаю, что…
— Наконец-то! Работает камера! — Сергей только что смог дистанционно подключиться к французскому серверу. Найдя блок управления, он включил изображение как раз в тот момент, когда откуда-то из-под обшивки, выплыло бесформенное чёрное пятно, оказавшееся позади фигуры Ивон. Девушка пока не замечала ничего, лишь в панике таращась на проводку перед выходом из отсека.
— Сзади! — почти закричал Ерохин, когда увидел пришельца.
Француженка резко обернулась, и инстинктивно подняла руку с отвёрткой. Её истерический крик захлебнулся только когда пулей бросившаяся на неё «клякса» полностью окутала лицо своей новой жертвы, перекрыв нос, и гортань.
— Не-ет! — Ерохин не мог усидеть на месте. Он готов был броситься через два десятка пролётов, чтобы попытаться спасти человека, попавшего в беду, и только холодный разум заставил его остановиться. Он знал, что уже ничем не сможет помочь, и лишь только погубит себя, став добычей для жуткого пришельца.
Сергей неотрывно смотрел на экран, не в силах поверить в только что увиденное. Голова Ерохина работала, как перегруженный сервер. Его мозг пытался анализировать всё то, что он только что увидел и услышал. В ушах до сих пор стоял женский визг и булькающий звук, после которого оборвалась ещё одна человеческая жизнь.
«Сначала Махновский и Оберон, — подумал он, — потом Юн Хэй и вот теперь уже Ивон!»
Космонавт посмотрел на часы: «Сколько времени прошло с тех пор, как всё началось?»
Судя по показаниям цифр, «клякса» освободилась всего полчаса назад. Данный факт потряс Ерохина. Ему вдруг стало ясно, что у экипажа осталось очень мало времени, прежде чем все они неизбежно погибнут, потому что тварь не остановится на достигнутом. Этот пришелец действовал с завидной быстротой, по крайней мере, его инстинкты работали беспрекословно. Что двигало им? Голод? Желание произвести потомство и тем самым выжить? А может быть тупая ненависть к тому, что непонятно и чуждо для него? Он поразмышляет об этом потом, если не погибнет сам, а сейчас надо было срочно действовать, и действовать быстро.