Снова пауза. Стэндфорд, видимо, что-то проверял, затем написал:
«Вот дела! Наша антенна временно запитана от того силового блока, который повредило при ударе. Это в китайском сегменте, именно оттуда получает энергию часть нашей аппаратуры. Всё сходится!».
Это скорей всего было правдой. Пару месяцев назад американский солнечный модуль исчерпал свой ресурс. Его потом ещё долго разбирали в течение нескольких выходов в космос, а после отправили в утиль с очередным транспортником. Пока американцы ждали корабль с новой энергетической панелью, китайцы предоставили им доступ к электричеству из своих ресурсов.
К сегодняшнему дню американцы так не прислали обещанное оборудование. Помнится, тогда среди руководства этих стран поднялась та ещё шумиха. На Земле потом долго что-то согласовывали в высших политических и научных кругах, и это не в лучшей форме отразилось на отношениях среди членов экипажа здесь, на станции.
Но почему же тогда, после столкновения, системы диагностики сразу не показали сбой? Сергей хорошо помнил, что транслировали наружные камеры после аварии: панель погнуло, несколько сенсоров вышибло, и те куда-то улетели, оставив в решётке четыре отверстия. Выходит, американцы сами проворонили поломку связи? Канал сразу не проверили, а следовало бы.
— Туго же тебе пришлось, Джо. У меня хотя бы есть контакт с центром управления, а ты там совсем один.
«Ничего, зато я могу слышать твой голос, а ты мой нет».
Если бы сигналы Морзе могли передавать эмоции, Сергей, наверное, ощутил бы порцию юмора в этом сообщении. За последние полгода, проведённые на «Станции-2», он неплохо узнал Стэндфорда, и если бы не его нынешнее паническое настроение, Джозеф мог бы стать идеальным собеседником да длительный период времени.
«Юн Хэй мог бы выжить, — вдруг протелеграфировал Джозеф. — Он пробовал скрыться в ближайшем отсеке, но недооценил опасности и просто не запер за собой дверь. Не предполагал, наверное, что это очень важно, хотел просто переждать. Когда он услышал звуки борьбы и паники, то зачем-то поплыл в следующий модуль К2, то там, оказался тупик. „Клякса“ настигла его уже после того, как разделалась с Махновским и Обероном.
— Жаль, что так вышло, — вздохнул Ерохин, — всё это так… грустно.
«Грустно? — тут же протелеграфировал в ответ Стэндфорд. — Да мы здесь скоро подохнем, как кролики на охоте удава! Это и будет грустно»
— Не паникуй, Джозеф. Я просто пытаюсь анализировать и сопоставить факты. Это существо не просто гоняется за своими жертвами. Оно отлично запоминает пути и ориентируется в пространстве. Мы так до конца и не знаем, что именно им движет и на что оно ориентируется, выискивая добычу?