– Какой красавчик, – промурлыкала крашеная девица за соседним столиком, с завистью поглядывая на разряженную в пух и прах Нюру. – И денег куры не клюют. Мечта, а?
– Можешь не переживать – место уже занято, – процедила сквозь зубы вторая девица. – И на страже особо злая собака. – Она кивнула на Пелагею Ферапонтовну.
Толстяк понял, что терпит поражение, и решил прибегнуть к испытанному средству – то есть к новому старому анекдоту.
– «Сейчас пианист исполнит «Песню без слов» Мендельсона». «Без слов? Эге! А слова-то, значит, репертком[21] выкинул…»
Пелагея Ферапонтовна, вскинув голову, горделиво оглядывала зал и как бы между прочим поправляла массивную золотую брошку, украшавшую ее новое платье.
Нюра, прилежно изучавшая меню, хихикнула.
– Что? – спросил Андрей.
– Да просто смешно. – Девушка снова хихикнула. – Кака шуа, ну надо же!
Еремин пододвинулся к ней и заглянул в карту.
– Какао шуа, – поправил он спокойно. – Это ликер такой.
– Я знаю, что ликер, – пробормотала Нюра.
Андрей осторожно вытянул меню у нее из рук и улыбнулся.
– Не раздумывайте, берите самое дорогое, – сказал он. – Вы себе это можете позволить.
– Можем-то можем, – пропыхтела Пелагея Ферапонтовна, – да как бы все деньги в ресторациях этих не просадить…
– Ничего. Я заработаю. И вам вовсе не надо переделывать чужие платья.
– Это ты о наркомше, что ли? – Пелагея Ферапонтовна усмехнулась. – Никто ничего не переделывал. Она вышивку дернула, ну и испортила. Я вернула все как было. Еще, говорю, что понадобится, обращайтесь.
– Мама – великая рукодельница, – заметила Нюра с улыбкой.
– Починить могу что угодно, погладить, постирать. Мне не сложно. Для Нины-то Фердинандовны. А то костюмерша ваша только дым из ноздрей пускать умеет да ругается, как возчик.
– Сейчас многие такие, – отозвался Андрей с таким видом, словно ему было по меньшей мере лет пятьдесят.
– Многие-то многие, да я этого не люблю. Не на то человеку язык даден. – Пелагея Ферапонтовна нахмурилась и подалась вперед. – А ты бы, Андрюша, задружился с наркомшей, а? У дамочки-то влияние большое. Глядишь, она бы тебе и пособила с отдельной квартирой-то. Сам же говоришь, что тебе с Нюрой жить негде, а кооператив строить – вообще без штанов останешься.
Андрей вздохнул, на его красивое лицо набежало облачко, отчего он стал казаться еще интереснее.
Нюра не сводила с него влюбленных глаз.
– Сами попробуйте с ней задружиться, – ответил актер сквозь зубы. – Думаете, я не пробовал? У, это такая… – Он хотел сказать что-то резкое, но сдержался. – И потом, мало ли что она потребует взамен…