Наружная дверь открылась, и в клубе пара, как в молочном пузыре, показался Вишняков, казаринский председатель Совета.
— Кого привез, Кузьма? — спросил он, стягивая башлык и куртку возле порога.
— Фатеха-персиянина. Замерзал уже… На выходе из Чернухинского леса нашел. Видать, сбился с дороги.
Вишняков достал кожаный кисет с красным шнурком — давнюю армейскую вещь. Закурили, не глядя друг на друга.
Фатех тихонько застонал. Все посмотрели в его сторону.
— Чего ж он в лесу оказался? — спросил Вишняков.
— Заплутал, видать. Погода не походная.
— Заторопился что-то от нас.
— А чего у вас тут жить? — отозвалась от плиты Варвара. — Свою власть развели — совсем ералаш пойдет.
— Верно ты говоришь, Варвара, — согласился Вишняков, как будто дразня. — А ты бы пришла помогла.
— Видно, без баб вам и шагу не ступить.
Вишняков сощурился:
— Для них только и стараемся. Равноправие вводим.
— Для Катерины стараешься? — с ухмылкой сказала Варвара.
— Зачем для одной Катерины? Для всех.
— Ласково стелете, поди, и в самом деле раи небесные кому-то снятся. А меня не обманешь! — Она сердито затянула платок потуже. — Мне все по правде нужно.
Кузьма тяжело взглянул на нее.
— А чего ж, — не умолкала Варвара, — жизнь меняться должна. Говоришь, стараетесь, а к Филе в кабак как ходили, так до сих пор и околачиваетесь там, пока не зальете глазищи. Бабы для вашей власти не подходящи — они живо закроют заведение.
— Вот и иди закрывай, — мирно сказал Вишняков.
— У самих рука не поднимается?
— Что про Каледина слыхать? — спросил Кузьма, не поведя и глазом на Варвару.
— Войска собирает, — неопределенно ответил Вишняков. — Каждому генералу интереснее побольше войск собрать. Катят с фронта на Дон. Петлюра им шапкой помахивает.
— Потом куда ж с ними?
— На нас, должно, пойдет, — сказал Вишняков, впервые за время разговора обернувшись к Кузьме.
— Ясно, — сказал Кузьма, поднимаясь. — Персиянин тут про сель какой-то с конями рассказывал, бредил будто.
А я след конной разведки заметил возле Чернухинского леса. Стало быть, не помещаются собранные войска на донской территории. На нашу переваливают. — Кузьма повернулся к Вишнякову и спросил: — Будем мириться или как?
— Мира между нами быть не может, — ответил Вишняков, выдержав тяжелый взгляд Кузьмы.
— Война, стало быть. Кто воевать будет?
— Все люди. Казаринка вся.
— Против регулярной армии?
— А чего ж, можно и против регулярной.
— Мм-да-а, — недоверчиво протянул Кузьма.
— Баб позовут, — насмешливо добавила Варвара.
Вишняков невозмутимо ответил:
— Трудно придется — все пойдут, и бабы пойдут.