Защемило в душе что-то, так захотелось к Бэлле, в ее дом, а если бы к родителям, так вообще бы… Мне было плохо. И морально плохо, и физически — из-за нервного потрясения, наверное, колотило и, кажется, даже поднялась температура. В жар бросало и мысли путались. И нормально воспринимать то, о чем говорилось на занятиях, было очень трудно, почти невозможно.
После первой пары позвонила Ольге. Она не отвечала. Опять звонила после второй пары, опять гудки. После третьей она ответила: — Аринка, Бэлла умерла. Не плач только. Она не мучилась. Во сне, тихо отошла. Вы рассорились, из-за этого ты ушла? Ты тогда хотела поговорить с ней… извиниться?
— Да, — не стала отрицать я, так было короче…
— Ну, не переживай. Я понимаю, что ты сейчас об этом жалеешь. На похороны пойдешь?
— Мне нельзя… нельзя к ней. Так сказали — уйти и не появляться.
— … Ну, я от тебя букет положу, подпишу ленту. Не расстраивайся ты так, возраст такой… нам бы прожить столько.
— Да…, да, конечно.
После этого мне никто не был страшен. Страшно, когда вот так — навсегда. А остальное все решаемо. Просто нужно собраться, взять себя в руки. После последней пары я вместе с девочками пошла на сбор. Все были уже там. Безразлично обвела взглядом всех четверых. Секретарь удивленно спросила: — Арина, вы же отказались от подготовки к балу. Я подыскиваю замену.
Я пожала плечами.
— Спасибо. Тогда я пойду?
— Арина, почему вы отказываетесь? Отказ не принимается, уже распределены роли и…
— Сергей, вам вообще какое дело, кто будет бегать в костюме? Что там сложного? Я не хочу этим заниматься и не буду. Замену уже ищут. Извините… я пойду. Плохо себя чувствую.
Развернулась и пошла к двери. Никто меня не остановил. Открыла дверь, вышла. Ярослав ждал у окна, шагнул ко мне. Сзади послышалось: — Извините, я на минуту.
Замешкалась на секунду, отвернулась, пошла по коридору. В голове было пусто… Сергей тронул сзади за руку, я резко обернулась. Ярослав подошел и стал возле меня.
— Она со мной, отстань от нее.
— С кем имею честь?
И растерянное Ярослава: — Что, простите?
Я нервно потерла лоб ледяными пальцами. Постаралась спокойно ответить обоим:
— Я ни с кем из вас встречаться не буду. Отойдите сейчас оба. Или сорвусь и наговорю лишнего — некультурно и неинтеллигентно. Мне сейчас плохо, очень плохо. И морально, и физически. Рядом с вами еще хуже. Имейте жалость, если совести нет.
За мной никто не пошел. Доехала до общежития, поднялась на этаж, вошла в комнату. Лежала, сжавшись, на кровати. То бросало в жар, то знобило. Немного поплакала, потому что жаль было Бэллу. Потом уснула.