— Правда?
— Да. Мы целовались на заднем сидении твоей машины. Ты сидела у меня на коленях, прямо как сейчас.
— Я знала, что происходит?
— Нет. Ты задала мне тот же самый вопрос.
— Прости, — её лицо выражает искреннее беспокойство.
— За что простить?
— За то, что только что произошло.
— Никогда не извиняйся за это. Наблюдать за тем, как ты теряешь самоконтроль, по-прежнему одно из моих любимых занятий. Это выражение экстаза на твоём лице, — говорю я, заправляя ей за ухо выбившуюся прядь волос. — То, как ты закусываешь нижнюю губу. Твои тихие сексуальные звуки, — я нежно провожу большим пальцем по её губам, пока говорю. — Милый румянец на твоих щеках. Взгляд чистой похоти в твоих глазах. Ты понятия не имеешь, что это со мной делает.
— Тогда я тоже смутилась?
Я поднимаю её со своих колен и усаживаю рядом с собой. Я не могу разговаривать с ней об этом, пока она сидит на мне верхом.
— Едва ли, — усмехаюсь я. — Ты спросила, можем ли мы это повторить.
— Боже, я была прямолинейной, — говорит она, глубоко краснея.
Её комментарий вызывает у меня смех.
— Вовсе нет. Мы были молоды и всё ещё экспериментировали. Мне нравилось, какой ты была. Мне всё в тебе нравилось, — я хочу добавить «и по-прежнему нравится», но молчу. — Мы никогда не были ни с кем другим, только друг с другом.
Она встречается со мной взглядом и улыбается.
— Мне это нравится.
— Я всегда хотел только тебя, Джем. Никто никогда не мог с тобой сравниться.
Она подтягивает ноги к подбородку, а я откидываюсь назад и скрещиваю ноги, стараясь скрыть свой бушующий стояк.
— Мы… ну знаешь… часто занимались сексом?
Мне приходится подавить улыбку, потому что я могу сказать, что спрашивать ей некомфортно. Это очень мило.
— Да. Около двадцати раз в день, — отвечаю я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
— Не правда, — говорит она, толкая меня плечом, вызывая смех.
— Ладно, может быть, двадцать это лёгкое преувеличение.
— Лёгкое преувеличение. Сомневаюсь, что я могла бы ходить, если бы мы так много занимались сексом каждый день, не говоря уже о том, чтобы функционировать весь день… или работать. Я бы постоянно лежала на спине.
— Когда мы были моложе, вели себя как кролики.
— О боже, Брэкстон, — визжит она, закрывая лицо. — Прекрати!
В такие времена я замечаю настоящие изменения в ней. У нас были очень открытые отношения, и прежняя Джемма знала, что может поговорить со мной о чём угодно.
— Ну, это правда, так и было, — говорю я. — Мы ждали несколько месяцев, прежде чем отважиться на большее, но как только это произошло, нас было не остановить. Каждый раз, когда выпадал шанс, мы занимались этим. Мы не могли насытиться друг другом.