Когда с перевязкой было покончено, он собрал все, запачканные кровью, тряпки, отнес к ручью и оставил в проточной воде отстирываться. Затем сел передохнуть. Вроде все дела, требующие неотложного внимания переделаны. Значит, что? А значит – время утренней тренировки. К своим занятиям он относился очень серьезно. Обязательная утренняя разминка часика на полтора-два и потом, после обеда уже настоящая тренировка с применением всех доступных ему средств. И, не смотря ни на какие внешние обстоятельства, он старался не отступать от своих правил. Мало того он каждый раз старался придумать что-то новое. Вот и в этот раз после метания ножей еще и покидал камни, стараясь попасть в тонкий ствол какого-то деревца. Камни-голыши, набранные в ручье, никак не хотели лететь в цель, попадая хорошо если один раз из десяти, но он не сдавался, раз за разом подбирая разлетевшиеся камушки и опять становясь на дистанцию. Он знал, что рано или поздно количество перейдет в качество. Знал еще с той, прошлой жизни.
Он помнил с какой неохотой каждый раз собирался на очередную тренировку, каким холодным и неуютным казался спортзал, устланный матами и как неохотно и тяжело давались необмятому телу первые шаги в беге, с которого начиналась каждая тренировка. Как через час воздух прогревался от нескольких десятков разгоряченных тел и тяжелый запах мужского пота забивал дыхание, когда раз за разом приходилось повторять очередной бросок, показанный тренером. И так изо дня в день тянулась эта каторга и только потому, чтобы доказать отцу, что он мужчина. А потом в какой-то момент, он и не заметил, как в предвкушении очередной тренировки радуется тело и сам он с нетерпением скучает и ожидает той неповторимой атмосферы борцовского зала, когда воздух уже не кажется спертым, а наоборот казалось все вокруг пронизано радостью от хорошо тренированного и послушного тела и удачно проведенного приема. И после тренировки хотелось прыгать и кричать, чувствуя, как играют под кожей мускулы и нерастраченные до конца силы так и прут наружу.
Поэтому он терпеливо занимался, иногда через «не могу», выжимая из своего слабосильного детского тельца последние усилия. Потому, что точно знал, чего хочет и какого результата следует ожидать. Закончив с утренней тренировкой, опять сбегал к ручью и сняв штаны, весь омылся, смывая честно наработанный трудовой пот. Предстояла охота и ему совсем не нужно было благоухать на весь лес. Вернулся к шалашу в хорошем настроении. Оказалось, не только он один в это прекрасное утро радовался жизни. Женщина встретила его, сидя у входа и улыбалась, подставляя лицо утренним, еще робким, но уже ласковым лучам солнца. Увидев его, что-то проговорила и для наглядности похлопала ладонью рядом с собой. Понятно, приглашает присесть. Ну чтож, не стоит отказываться, тем более и самому интересно. Надо же больше узнать о местных обычаях и нравах, да и с языком разобраться. Однако первый разговор вышел познавательным, но малоинформативным. Женщина ткнула в него пальцем и с надеждой в глазах вопросительным тоном явно спрашивала: