Про наркотики — вообще жесть. Я закончил, сказав, что вся история кажется мне странной, и что Аркадий производил на меня впечатление вполне нормального человека.
Следователь покивал, предупредил, что с Машей тоже захотят побеседовать и попросил никуда из Москвы не уезжать.
— Блин, — сказал я, — а я как раз хотел девочку недели на две к морю отвезти.
Капитан оказался на удивление нормальным, подумал пару минут и разрешил мне уехать. Попросил только согласовать с ним сроки. Я горячо поблагодарил его.
Уже подписывая мне пропуск, он внимательно на меня посмотрел и сказал, что девочке очень повезло, что у нее оказался такой заботливый дядя.
В ответ я улыбнулся:
— Ну, не повезло с папой, так пусть повезет с дядей.
— Конечно, — теперь улыбнулся следователь, — только вот так редко бывает, — и, прощаясь, добавил. — Очень.
Я только развел руками и улыбнулся снова.
Еще через пару дней я возил Машку к дознавателю. Я был удивлен такому названию. Со времени моего последнего общения с милицией в ней много чего изменилось.
Дознавателем оказалась приятная молодая девушка, правда, высказавшая желание побеседовать с Машей наедине. Ее приятность сразу уменьшилась.
Я сделал удивленное лицо.
— А разве допрос несовершеннолетних может проводиться в отсутствии их родителей или опекунов? А я вроде как опять выполняю эту функцию? — поинтересовался я.
— Это вовсе не допрос, просто беседа, протокол не ведется, — девушка обворожительно улыбнулась. — И только с вашего согласия. Маше ведь нечего скрывать?
— Хорошо, — я пожал плечами, — я не возражаю. Скрывать нам нечего.
За Машку я не боялся, знал, что девка — кремень.
— Расскажешь тете правду, всю правду и одну только правду, — напутствовал я ее и подмигнул. Машка фыркнула и пошла с дознавателем в кабинет, я остался ждать в коридоре.
Приблизительно через час дверь открылась, и они вышли. Машка была красная и злая. Дознаватель мне мило улыбнулась.
— У вас очень хорошая девочка, — сказала она. — Мне было интересно с ней разговаривать. Вас любит. А вы мне кажетесь очень необычным и интересным человеком.
Я раздвинул губы, имитируя улыбку,
— Спасибо. Маша вам еще понадобится, или можно считать, что показания с нее сняты?
Дознаватель кивнула.
— Я думаю, что мы закончили. Возможно, только на суде ей зададут пару вопросов.
— Я был бы чрезвычайно вам признателен, если бы ее от этого избавили. Все-таки отец, хоть они и мало общались. Да и общение оказалось не слишком приятным.
— Ну, до суда еще далеко. Пока идет следствие. Вас тоже еще вызывать будут.
— О, если у меня будет такой очаровательный дознаватель, я готов ходить на допросы хоть каждый день, — легко выдал я комплимент.