– Может быть, твой брат был прав, – говорит Сет. – Она могла уже умереть.
– Перелезть не проблема, – успокаиваю его я, осматривая стену вокруг дома.
– Нет, уж, только не это. Мы не будем забираться на чужую территорию.
Я прикидываю: может, перепрыгнуть с разбега через стену и заодно узнать высоту своего прыжка, но тут домофон оживает. Мы слышим женский голос: «Я вижу вас. И вижу, что вы намерены сделать. Уходите, пока я не позвонила в полицию».
Я как можно скорее нажимаю на кнопку голосовой связи.
– Рут Сетмайр?
– Я и без вас знаю, что я Рут Сетмайр. И не страдаю старческим слабоумием, как некоторым кажется. Предупреждаю: убирайтесь отсюда!
– Мне ты говорила, что она вроде тебя знает, – шепчет Сет мне на ухо.
– Она знала мою бабушку, – говорю я, а потом громко говорю в домофон, и слова сами собой срываются с языка: – Меня зовут Рейко Смит-Мори. Я дочь Сьюзи Смит и внучка Глории Смит.
Мы ждем еще пару мгновений. После чего ворота открываются. Перед нами одноэтажный дом в стиле ранчо с кровлей из серого шифера и бледно-желтыми стенами. Сет, тяжело дыша, стоит у меня за спиной на ступеньках крыльца. Это действует мне на нервы.
– Ты так дышишь, будто у тебя приступ астмы, – шиплю я. – Успокойся.
– Что нам теперь делать? – спрашивает он. – Зря мы сюда приехали. Зря.
Я поворачиваюсь и смотрю на него во все глаза.
– Ты зря расколотил орла. А сейчас мы пытаемся исправить это.
Я поворачиваюсь к входной двери, и как раз в этот момент она медленно приоткрывается. Через небольшую щель на нас смотрит пожилая женщина в ковбойской шляпе. У нее длинные, почти по пояс седые волосы, а пергаментная кожа лица сплошь в морщинах. Рут Сетмайр хмурится. Я одариваю ее самой очаровательной улыбкой, на какую способна.
– Спасибо, что впустили нас.
Она продолжает хмуриться.
– Я еще не решила, впускать ли вас. Дайте хоть вас рассмотреть хорошенько. – Женщина не сводит с меня ярко-голубых глаз. Они не водянисто-голубые, как у некоторых пожилых людей. Напротив, у Рут острый взгляд, как будто в глазах осколки стекла. – Ты совсем не похожа на Глорию.
– Я больше похожа на папу и его родственников, – поясняю, добавив на случай, если она забыла, – он ведь японец.
– Хм-м-м, – скептически произносит она. – И на японку ты не похожа.
Мне не раз приходилось такое слышать. Дверь приоткрывается еще на сантиметр.
– Парень же не внук Глории, да?
– Нет, мэм. Это… это мой друг.
– Ладно, хорошо. Я знаю, кто вы, по крайней мере с ваших слов, но не понимаю, что вам понадобилось здесь.
– Я хотела бы купить у вас одно произведение… – начинаю я, но Рут прерывает меня и машет жилистой рукой в направлении пустыни: – Мои работы выставлены во многих галереях Палм-Спрингс и Палм-Дезерт. Сейчас я не продаю их сама. Уже много лет.