Я плюнул Нифонтову под ноги, повернулся и собрался пойти домой.
— Гражданин Смолин, прошу вас задержаться, — таких интонаций у Нифонтова я до сегодняшнего вечера не слышал. Это что-то новенькое! И еще — «гражданин».
— Весь во внимании, — повернулся я к нему. — Что, у правоохранительных органов ко мне возникли какие-то вопросы?
— Возникли, — подтвердил Николай. — Но я думал, что мы поговорим на интересующую нас тему по-людски, как обычно. Жаль, что ошибся.
— И мне жаль, — раздвинув губы в улыбке, немного лицемерно вздохнул я. — Повесткой вызывайте, тогда и поговорим. Ах, да, ходу-то мне в ваш теремок нет. Я ж не человек, я ж чудовище, дикая тварь из дикого леса. Вот, а ты говоришь «по-людски».
— Завтра же поставлю вопрос о том, чтобы тебя сняли с оперативной работы, — деловито сообщил Мезенцевой Николай. — Вон до чего твои закидоны отдельных граждан доводят. Был нормальный человек, стал неврастеник. Все, Евгения, все. Будешь сидеть и перебирать архивные папки. Так от тебя вреда меньше будет.
— Не имеешь права, — наставила на Нифонтова палец, как пистолет, Женька. — Ты оперативник, как и я! Не начальник!
— Ты кого-то, кроме себя, слышишь? — уточнил Николай. — Сказано — поставлю вопрос перед руководством. И, сдается мне, оно со мной согласится. А на заступничество Пал Палыча не рассчитывай. Он до сих пор на тебя зол за ту никому не нужную стычку с экстрасенсами.
— Впечатляет, — признал я, потихоньку остывая. — Но если ты хочешь сейчас вызвать у меня сострадание в отношении Женьки, или чувство вины, то зря. Я на такие вещи не ведусь. К тому же меня уже реально все достало. В смысле — эти ваши интриги, скандалы, расследования. Мне вообще иногда кажется, что у вас в отделе только один нормальный человек и работает — Виктория.
— Спорный вопрос, — сменив тон на более миролюбивый, ответил мне Николай. — Ты ее раньше не знал, до того, как она собой нынешней стала. Сказал путано, но по смыслу верно. Ну что, нам повестку выписывать, или все же пообщаемся? Сразу скажу — тебя никто ни в чем не обвиняет. Но при этом случившееся определенным образом с тобой связано. Саша, пострадали люди, ведется следствие, так что все равно придется давать показания. Но мы с тобой если и не друзья, то уж точно не враги, потому мне хотелось бы решить все полюбовно. Но если хочешь под протокол — пожалуйста.
Вот все и стало предельно ясно. Я, в принципе, сразу понял, что речь пойдет про Олега, колдуна и все такое прочее. Не ошибся.
Полюбовно — это лучший вариант, чем светиться в казенных бумагах. Тем более что меня как профессионального служащего кредитной организации вообще очень нервирует формулировка «разговор под протокол». От нее неуловимо потягивает потенциальным сроком за экономические преступления и незаконную банковскую деятельность. В лучшем случае — свидетельскими показаниями против своего бывшего коллеги, с которым на прошлом корпоративе за одним столом сидел.