Я молча смотрю на него сверху вниз. Не уверена, ждет ли он какого-то ответа или просто думает вслух. Он продолжает.
— Несмотря на все исследования, проведенные нашими учеными, мне едва ли много известно об этой Земле. Как мне понять, что с девочкой все в порядке? На каком языке мне с ней разговаривать? На лориенском? А если она спросит про своих родителей? Что мне ей сказать?
Я бросаю взгляд в сторону кабины пилота. Там Зофи совсем потерялась среди звезд, глядя на все сразу и в то же время никуда конкретно. Думаю, с этой ситуацией придется разбираться самой.
— Скажешь, что захочешь, — отвечаю я.
— Отличная сказка на сон грядущий, — горько усмехается он. — «Твои мама и папа, скорее всего, погибли, но успели послать нас с тобой на космическом корабле на незнакомую планету со сворой животных, которые должны тебя защищать». Ну как это объяснишь маленькому ребенку?
Я не знаю, что ему сказать. Что бы я сказала Элле? Что бы я сказала Зейну? Первым порывом было бы, без сомнения, сказать правду. Но что если правда слишком ужасна? Как найти в этом золотую середину? А если правда подвергнет ее жизнь опасности?
— Может, не нужно ничего объяснять, — предлагаю я. — Может, просто скажешь ей что-то, достаточное для того, чтобы она спокойно жила и чувствовала себя в безопасности. Даже если это будет ложь. Тебе придется спросить себя, что для нее важнее — знать правду или спокойно засыпать, не боясь, что все, кого она знает, вдруг погибнут в пламени среди одной прекрасной ночи.
Крэйтон смотрит на меня покрасневшими глазами.
— Я не стану ей врать, — возражает он.
Элла начинает просыпаться, потягиваясь и гуля что-то себе под нос. Крэйтон в мгновение ока подскакивает на ноги и склоняется над ней. Я качаю головой.
— Когда придет время, — говорю я, — ты сделаешь все, что потребуется, для ее защиты.
Я оставляю его наедине с малышкой и ухожу в свою комнату.
К тому времени, когда мы, наконец, видим Землю через иллюминаторы, у Эллы на голове уже красуется копна золотисто-каштановых волос. У остальных же вид довольно затрапезный.
Крэйтон щеголяет окладистой темной бородой чуть ли не до середины груди, а на моей голове образовалась пышная черная шапка толщиной сантиметра в три. Что касается Зофи, ее длинные рыжие локоны аккуратно подвязаны на затылке какой-то тряпкой.
На самом деле, при виде пункта назначения, мы все приободряемся, а то съестные припасы уже подходят к концу. Мы не обсуждали сокращение рациона, но все уже вдвое уменьшили свои порции, так что в результате мы все выглядим сильно исхудавшими и с темными кругами под глазами. Только пухленькая Элла представляет собой исключение, и это наводит меня на мысль, что Крэйтон отдавал ей часть своего пайка. На самом деле, я не против. Теперь эта малышка может стоять на ножках и немного бегать, стоит нам только отвернуться. Вообще-то, этот космический корабль проектировался не для перевозки маленьких детей — здесь полно острых углов, так что нам приходится смотреть за ней в оба. Элла даже научилась нескольким словам. Может, чуть больше, чем несколько — бывает сложно разобрать, то ли она болтает всякую детскую чепуху, то ли пытается воспроизвести слова на одном из языков, которые мы изучаем.