Все молчали, ожидая, что скажет Корсус. Декалайус шепнул ему на ухо:
– Отец мой, если правит обезьяна, танцуй перед ней. Время предоставит случай исправить положение.
А Корсус, не пренебрегая этим полезным советом, хоть и трудно ему было сохранить невозмутимость, заставил себя проглотить обиду и молча со всей учтивостью возложил на голову Кориниуса новую корону Демонланда.
Кориниус сел на место Спитфайра. Корсус пересел, уступив ему трон из дымчатого нефрита с изысканной резьбой и бархатистыми сапфирами. По обе стороны от трона стояли высокие золотые подсвечники. Мощные плечи Кориниуса заполнили все пространство между столбиками широкой спинки трона. Новый король в боевом облачении, не остывший после боя, был молод, силен, и давал понять, что иметь дело с ним будет нелегко.
Корсус, сидя между сыновьями, почти неслышно произнес:
– Ревень! Подайте мне ревеня, очистить желчь.
Но Декалайус прошептал ему:
– Спокойно, не шуми. Нельзя думать, что планы спрятаны, если они торчат изо всех дыр. Усыпи его бдительность, так и нам будет спокойнее. Когда-нибудь мы смоем свой позор. Неужели Галландус был таким уж значительным лицом?
Взгляд Корсуса прояснился. Он поднял полную до краев чашу и воздал хвалу Кориниусу. Кориниус приветствовал его и сказал:
– Милорд герцог, прошу тебя, позови своих командиров и объяви им меня, чтобы они, в свой черед, могли объявить всему войску в Аулсвике, кто теперь король.
Корсус сделал так, хотя это ему очень не нравилось, но он не мог найти повода отказаться.
Когда со двора донеслись громкие крики, извещающие о признании нового короля, Кориниус заговорил снова и сказал:
– Я утомился, и мои соратники устали, милорд, нам пора на отдых. Прошу приготовить нам ложа. Пусть их постелят в тех покоях, которые занимал Галландус, когда пребывал в Аулсвике.
Корсус едва переборол дрожь. Но Кориниус не сводил с него глаз, и он отдал требуемый приказ.
В ожидании, пока новоприбывшим приготовят постели, лорд Кориниус хорошо повеселился, потребовал, чтобы колдунам принесли из богатых запасов Спитфайра еще вина и новые лакомства: оливки, икру кефали, гусиную печенку в особых приправах для долгого хранения.
Тем временем Корсус тихо говорил сыновьям:
– Мне не нравится, что он упомянул Галландуса. Однако, он кажется беспечным и, похоже, не боится обмана.
Декалайус ответил ему так же тихо:
– Боги, наверное, предопределяют его гибель, поэтому он назвал те покои.
И они тихо посмеялись. К всеобщему удовольствию, пир заканчивался весело.
Пришли слуги с факелами, проводить гостей к постелям. Когда Кориниус остановился у выхода, пожелать всем доброй ночи, то сказал: