Странно отрешенная, она поглядела мимо суетящихся людей на еще одного казавшегося совершенно невозмутимым человека. Стоя у подножия лестницы, ведущей в покои Маргит, и выставив поперек ступеней руку, чтобы останавливать людей без пожарных инструментов, он указывал вновь прибывающим, где взять песок или ведра. Его лицо было бесстрастно, но жесты — быстры и сосредоточенны.
— Что нам теперь делать? — Одесс в буквальном смысле заламывал руки, Венере никогда не доводилось реально видеть, чтобы кто-нибудь такое проделывал. — Что же случится с деревьями без ботаниста? Простит ли нас Сакрус за то, что вы совершили? Нас могут всех убить. Кто возглавит нас теперь?
Эйлен повернулась к Одессу, раздраженно тряся его за плечо.
— А почему не Венера?
— В-Венера? — Было видно, как он ужаснулся.
Венера засмеялась.
— Я ухожу. Немедленно. Кроме того, у вас уже есть новый ботанист. — Она показала рукой. — Он все это время был здесь.
Мосс оглянулся с того места, где направлял борьбу с огнем. Он увидел Венеру, и неизменно отчаянное выражение в его глазах чуть-чуть смягчилось. Она подошла к нему.
В этот момент сверху донеслись крики, что огонь под контролем. Венера положила руку на плечо бывшего посыльного и улыбнулась ему.
— Мосс, — сказала она, — хочу, чтобы ты больше не печалился.
— Я-я п-постараюсь, — ответил он.
Довольная Венера отвернулась от народа Лириса. Она проследовала путем, которым всего минуты назад шла Маргит, сделав только паузу, чтобы вооружиться в казармах Лириса. Она поднималась по широким каменным лестницам, над которым громоздились ряд за рядом портреты — сотни ботанистов, каменотесов, докторов, ученых, и все они родились здесь, жили здесь и умерли здесь, оставив наследство — быть может, известное лишь горстке людей, и тем не менее значимое. Она проходила по тщательно латанным ступеням — их очертания были наизусть знакомы тем, кто за ними ухаживал; мимо арок и дверей, которые были исполнены значения не меньшего, чем герои из мифов, в мечтах и стремлениях людей, живших за ними — людей, для которых они были самим миром.
А на пустой темной крыше дул холодный свежий воздух с заброшенных чердаков Зимы.
Она захлопнула за собой крышку люка и подобралась к краю крыши. То были последние шаги в прежней жизни Венеры, она это чувствовала. Венера приготовилась горевать, но она никогда раньше этого не делала и не имела понятия, как это делать. Она ступила на колеблющуюся платформу и начала, вращая ворот, опускать ее вниз, чувствуя, как внутри разрастается уверенность в смерти мужа. Как будто, встряхиваясь, пробуждался монстр; теперь в любой момент он пожрет Венеру, и кто знает, что тогда случится? Ее единственным спасением оставалось крутить колесо лебедки, спускаясь вниз. Она сосредоточила взгляд на высокой траве, колышущейся у подножия Лириса, торопя ее приближение.