Дойл прислонился к стене головой. С него было довольно. Он хотел уехать. Не желал иметь ничего общего со сборищем завтрашних гниющих трупов — толпы жителей. Нужно было увезти Эйриха любой ценой. И леди Харроу. А потом сжечь Шеан вместе со всей этой проклятой заразой.
Эйрих продолжал что-то говорить, а Дойл стоял, прикрыв глаза, и почти ничего не слышал. Усталость легла на плечи могильной плитой. Пожалуй, сейчас он не отказался бы от немедленной, но быстрой смерти.
Но Всевышний не поспешил ее обеспечить, и продолжающий жить ум заработал с прежней живостью. Погромы начались не просто так, а из-за голода. Людям не хватило своих запасов, торговля остановилась почти неделю назад, пополнить их было негде. Нужно было что-то делать с этим. Обозы не попадут в город, пока он не очистится, и вскоре голод толкнет людей на новые бесчинства.
Эйрих договорил и вышел обратно в зал, за окном ревели от счастья. Дойл сделал страже и теням знак уйти, после чего сказал:
— Надо открыть один из складов продовольствия.
Эйрих посмотрел на него тяжелым взглядом, и Дойл в этом взгляде угадал, что брат ощущает на себе тяжесть той же плиты, что и он сам.
— Как жаль, — сказал он тихо, — что ты никогда не участвовал ни в одном заговоре, Торден.
Дойл дернулся, обернулся и переспросил:
— О чем ты?
— Заговор против меня, — Эйрих тяжело выдохнул и сел на трон, вытянул ноги, — если бы ты его возглавил, он увенчался бы успехом.
— Ты болен?
— Здоров. Ты получил бы корону. И, проклятье, был бы лучшим королем, чем я, дорогой брат.
— Ты бредишь, — Дойл отвернулся. — Проспись, выпей вина и не мели чепухи.
— Чепухи? — сзади лязгнуло, Эйрих опустил меч на пол. — Все эти годы ты, а не я, держишь Стению. Ты усмиряешь мятежи, проводишь реформы. И ты знаешь, что такое отвечать за свои решения. Помнишь заговор лордов? Казнь? Я отвернулся тогда, не желал смотреть, как будут рубить конечности моим бывшим друзьям и друзьям отца, зато я видел, что ты смотрел. Не отрываясь! Торден! — Эйрих окрикнул его так громко, что Дойл был вынужден развернуться. — Ты отправил их на плаху и смотрел на их смерти. Ты понимал свою ответственность за них и не пытался прятаться за дешевыми балаганными речами. И теперь… Я — их король. Это я должен был…
Эйрих вдруг сгорбил спину и закрыл рукой лицо. Дойл колебался долго, прежде чем подойти и нерешительно сжать его плечо.
— Ты отличный король, Эйрих. И мы посмеемся над тем, что ты мне сейчас наговорил, когда все кончится.
— Не кончится… Я чувствую, мы умрем здесь. Скоро. Ты был прав, когда говорил, что нужно уехать. Если бы я не разыгрывал из себя легендарного рыцаря в сияющих доспехах, посланца Всевышнего, мы оба были бы уже далеко. Ты был прав.