Гестаповцы переглянулись, не понимая, что со мной, а я бодро, как ни в чем не бывало, продолжал:
— Гавелка говорил мне: «Повторяю вам, что я очень хороший рабочий и себя обеспечиваю, а такой рабочий никогда не для кого не будет таскать каштаны из огня».
Это было дерзко. Но решалась судьба сотни человек.
Зандер поднял телефонную трубку и позвонил на «Колбенку». Смола потом сообщил мне, что на «Колбенке» Гавелке дали прекрасную характеристику.
Утром следующего дня меня повезли из Панкраца во дворец Печека. В пути мне удалось поговорить с Гавелкой.
Я быстро сообщил ему содержание своего допроса и просил его придерживаться той же версии. «Говори, что тебя оклеветал Тонда».
Меня вызвали на допрос, устроили нам очную ставку. Все прошло гладко. Естественно, допрос закончился нотациями и угрозами по моему адресу:
— Видишь, у этих людей больше ума, чем у тебя. Если бы они тебя послушались, их ждала бы веревка.
После войны я разговаривал с Гавелкой и расспрашивал его об этом допросе. «Тогда я выкрутился, все обошлось благополучно, — ответил он мне. — Но потом меня арестовали из-за сына».
Спустя две недели после моего ареста был схвачен Арношт Вейднер и с ним ряд товарищей. Кто это были, я не знал.
Вскоре после ареста Арношта нам устроили очную ставку. В первую очередь у нас хотели выпытать, что мы знаем о Курке. Гестаповцы требовали от Вейднера ответа, какие приказы он передавал Курке от меня, с какими людьми встречался Курка и какие сообщения посылал он мне.
Я не дал Вейднеру ответить, и сам поспешно сказал:
— Вейднер не имел с Куркой никаких дел, не носил никаких приказов, никаких сообщений.
Вильке приказал мне молчать.
Зандер наклонился к Вейднеру и посоветовал ему:
— Не бери пример с этого старого фанатика. Помни, что ты еще молод.
Смоле приказали меня немедленно увести.
Моего намека оказалось достаточно. Я указал Вейднеру путь, как он должен вести себя на допросе.
Смола дал нам возможность на минуту остаться вдвоем в «четырехсотке».
Вейднер рассказал, как долго он меня искал. После последней несостоявшейся встречи с Фиалой он выяснил, что тот не только ненадежный человек, но и провокатор.
— Я любой ценой хотел тебя об этом предупредить. Но тут получил от тебя записку, в которой ты приглашал меня на встречу. На место встречи я ходил, но тебя не видел. Я всегда внимательно осматриваюсь, прежде чем подойти к определенному месту. То же самое я сделал и тогда. Мне показалось, что место встречи оцепили, и я быстро скрылся.
— Что ты арестован, мы до сегодняшнего дня не знали. Несостоявшаяся встреча, как тебе известно, должна была повториться. Я договорился с Марией, что мы отправимся туда вместе с ней, и если будет угрожать опасность, она меня предупредит. Если же на месте мы застанем Фиалу, то постараемся при удобном случае его уничтожить. Но эта встреча не состоялась, так как нас арестовали.