Запыхавшийся, приволок елку к самокату.
Доктор все так же сидел на своем месте, скорчившись с руками в карманах.
«Ишь, зазяб дохтур совсем…»#— подумал Перхуша и, переведя дух, стал срубать с елки лапник.
Нарубивши довольно, он набрал пучок совсем тонких веточек, преломил его пополам, достал зажигалку, поднес голубую газовую струю. Огонь быстро побежал по сухостою. Перхуша копнул валенком снег, сунул в лунку запалину, навалил сверху лапника.
Вскоре костер запылал.
—#Дохтур, иди погрейсь!#— крикнул Перхуша доктору.
Тот разлепил смежающиеся веки: в пенсне заплясали языки пламени. Он стал мучительно приподниматься. Надо было двигать окоченевшее, продрогшее тело к огню. Тело дрожало, отсиженная нога не слушалась. Доктор двигался, как только что воскресший из мертвых зомби. Подойдя к костру, он, как пьяный пожарник, сразу полез в огонь.
—#Да куда ж ты, сгоришь!#— отпихнул его Перхуша.
Сев на снег, доктор подполз к огню, всунул в него руки в перчатках.
—#Ну, гори, коли хочешь,#— пробормотал Перхуша, ломая лапник.
Вскоре доктор вскрикнул, вытащил руки из огня: перчатки его задымились.
—#Ты б распахнулся, барин, чтоб тепло к нутру пошло,#— посоветовал Перхуша.
Жмурясь от дыма, трясущимися руками доктор расстегнул пихор.
—#Вот и ладно,#— устало улыбнулся Перхуша.
Лицо его осунулось, но птичья улыбка не угасла.
Грелись, пока не сожгли всю елку. Доктор пришел в себя, перестав дрожать. Но ему было попрежнему страшно.
«Почему я боюсь?#— думал он, глядя на россыпь мелких оранжевых угольков от лапника.#— Темно. Холодно. Ну и что? Долгое рядом… Он ведь не боится. И я не должен…»
—#Барин, подсобите мне с полозом,#— попросил Перхуша, беря топор из подтаявшего от огня снега.
—#Как?#— не понял доктор.
—#Срубил я носок. Вы подержите, а я приколочу. Три гвоздика есть.
Доктор молча встал, застегнулся. Перхуша запалил последнюю еловую лапу, воткнул ее в снег рядом с головой великана. Огонь заблистал в его заиндевевших глазах, и доктор различил, что у мертвеца глаза зеленые.
—#Пока горит, живо!#— скомандовал Перхуша, падая на колени и подсовывая носок под сломанный полоз.
Доктор тоже повалился на колени, вцепился в деревяшки, удерживая их вместе. Перхуша выхватил из кармана три драгоценных гвоздя, два зажал зубами, третий приставил и обухом топора вколотил с трех ударов. Приставил второй и так же ловко вколотил, ударил в четвертый раз, но топор сорвался и больно стукнул его по левой руке.
—#Засади тя!#— выдохнул он и выпустил третий гвоздь из зубов.
Ветка погасла, рассыпавшись янтарной золой.
—#Ах ты…#— тряся своей большой кистью, Перхуша кинул топор, зашарил в снегу.#— Куда ж ты…