Из кармана френча, пошитого в британском консулате,вынул Эллен кольт, плоский, как черепаха. Спрятал в стол.
– Кто в Совжелдоре? – спросил его Небольсин.
– А вас интересует политическая окраска или?..
– Да.
– Совжедцор поделили правые эсеры и меньшевики.
– Мне тоже рекомендовали.
– Кто?
– Лейтенант Басалаго.
– Напрасно отказались, – заметил Эллен с умом. – Рабочие были бы довольны, видя в составе Совжелдора вас, а не Каратыгина…
Несколько дней мучился потом Небольсин, бессильный от неудовлетворенного мщения. И наконец нашел выход. Запросил в бухгалтерии конторы всю калькуляцию на поставку продуктов и товаров, проделанную Каратыгиным. Уличить мерзавца в воровстве было совсем нетрудно. Каратыгин умудрялся посылать на разъезды бочки с кислой капустой, в которых лежали… мокрые тряпки, пересыпанные вшами, погибшими в огуречном рассоле.
С этим Небольсин и навестил начальника гражданской части на Мурмане Брамсона, который разместился под боком у капитана первого ранга Короткова.
– Посмотрим, – сказал Брамсон и заточил карандаш, как шило; вчитался в доношение Небольсина.
– Да, – сказал он, смигивая с кривого носа пенсне, – но все это было возможно при старом рухнувшем режиме. А сейчас, когда Каратыгин столь активно представляет северную дистанцию в Совжелдоре…
– Борис Михайлович, – придержал его Небольсин, – режим старый, режим новый. А люди на дистанции по-прежнему голодают. Совжелдор пишет воззвания, но подметки износились. А в школе на станции Тайбола (вот кстати вспомнил) совсем нет карандашей и чернил. И детишки пишут на полях старых газет.
– Хорошо, – ответил Брамсон серьезно, – я разберусь. Появился как-то в конторе прораб Павел Безменов, долго околачивался по коридорам, читая бумажки, расклеенные по стенам. Потом, улучив момент, когда в кабинете начальника никого не было, протиснулся к Небольсину, сказал:
– Доброго здравьица вам, Аркадий Константинович!
– А-а, Безменов, здоров, друг. Откуда?
– До Званки ездил.
– Что у тебя там?
– Баба.
– А у меня вот, – вздохнул Небольсин, – невеста в Питере, ты не можешь представить, какая дивная женщина Но с этой вот революцией, чтоб она горела, не могу в Питер даже на день выбраться… Тебе что? – вдруг спросил он прораба.
Безменов поскреб в затылке, глядя на Небольсина из-под рысьего малахая узкими щелочками глаз.
– Пишут тут, – сказал. – Занятно пишут… Хотите читануть?
– Да смотря что читать…
– Званка-то, – говорил прораб больше намеками, – недалече от Питера. Не дыра, как у нас. Вести туда доходят.
– Чего ты крутишься? – спросил Небольсин. – Говори дело.