Сказал – и затрясся от страха. Один звонок по телефону – и вся его ложь обнаружится. Небольсин дрожал не напрасно – этот звонок раздался, но… от самого консула Холла.
– Аркашки, – сказал мистер Холл, – спасибо тебе, дорогой Аркашки, что ты не забыл о моей просьбе и отправил вагон.
– Пожалуйста, – ответил Небольсин, невольно похолодев.
Потом сидел как баран, соображая: какой вагон? И вдруг хлопнул себя по лбу: действительно, он забыл отправить один вагон с английским имуществом… Ложь сразу приобрела вид правды.
На следующий день Комлев, проходя мимо, шепнул:
– Спасибо. Они уже дома.
Небольсин прошагал мимо своего бывшего врага:
– Так, говорите, вам моя улыбка не нравится?
– Черт с тобой… улыбайся как хочешь, – ответил Комлев.
Поспешно Небольсин отправил и вагон с английским имуществом: от консула Холла – консулу Тикстону. Все в порядке, не придраться.
* * *
Он остался совсем один. И – никого. Ни души…
«Куда деть себя? Пойду в кабак…»
Выпив на станции рому, Небольсин нечаянно вспомнил:
– «Распахнется окровавленный занавес этой кошмарной трагедии мира, и самые красивые женщины выйдут навстречу нам…»
Незнакомый пьяница оторвал голову от липкой клеенки.
– Сударь, – сказал, – а нельзя ли точнее?
– Можно и точнее: путь на Голгофу с крестом очень труден. Но зато хорошо сесть на задницу и скатиться вниз. Вы согласны?
– Вполне, – откликнулся пьяница.
– Но я, – сказал Небольсин, – не желаю катиться вниз. Эй, маэстро, – позвал он калеку-лакея, – еще стаканчик такого же… Тени окружают меня. Тени людей, когда-то живших. Тени людей, живущих рядом. Тень скалы и тень дерева… Тень креста, который мне суждено вынести. Не бойтесь, я не споткнусь. Я не упаду…
Он дал себе слово: никогда не вспоминать о Ядвиге, которую качают и баюкают сейчас на глубине темные зеленые воды. «Была ли ты, Ядвига?» – спрашивал он себя.
– Нет, Ядвига, тебя никогда не было. Но… Прости меня, Ядвига, если только ты была: ведь я оказался прав – нельзя доверять свою жизнь слабым шлюпкам. Вот я, например (ты видишь меня, Ядвига?), я остаюсь на палубе. Пока на корабле…
Как его шатало! Как его шатало!
– Ты, случайно, его не видел? – спросил Спиридонов. Павел Безменов еще раз оглядел дымный зал:
– Да нет, откуда же? Надо поспрашивать… Вокзальный ресторан в Петрозаводске – скопище бродяг, убийц, авантюристов, подонков, белогвардейцев и беженцев (уже наполовину эмигрантов). Еды в ресторане не получишь. Но не за этим сюда и ходят. Пьют из-под полы самогонку, стучат по краю стола жесткими воблами. Дамские пальчики, все в кольцах и перстнях, выковыривают из пуза тараньки лакомство – пряную икру. Повсюду хохот, визг, пьяные поцелуи (иногда – выстрелы). Мимо чекиста прошмыгнул в ресторан Буланов.