«Да что же это такое?» — одернула себя, призывая рассудок, вырывая все чувства на корню. Она не должна думать о том. Но вновь и вновь виделись его серые, пробирающие до самой глубины глаза. Нет, больше боли она не переживёт, и воротить должно с души, но рука сама протянулась, сжав его руку, горячую, сильную, а ещё ласковую. Даромила нахмурилась, отводя взгляд от мужчины, затерялась в заснеженных, облепленные снегом сосновые стволов. День угасал быстро, но останавливаться не хотелось, а хотелось ехать как можно дальше и не оборачиваться, перестать ожидать леденящих душу криков и гиканья воинов Ярополка.
Впереди послышался грудной голос Вяшеслава.
— Всё, ночуем тут, — проговорил воевода, останавливая коня, поворачиваясь ко всем.
Один за другим воины попрыгали на снег. Даромила, не отставая от всех, тоже поторопилась, только быстро не получилось, раны всё ещё тревожили. Неуклюже она спустилась-таки наземь, да только едва не опрокинулась навзничь, запутавшись в поводьях и застряв ногой в стремени — не каждый день на лошадь приходилось забираться. Сильные руки успели подхватить да так осторожно и ловко, что не почувствовала и тянущейся боли в спине.
— Куда же ты так спешишь, княгиня? — прозвучал знакомый обволакивающий голос, от которого невольно задрожало все внутри, отдалось по всему телу тёплой волной. И откуда только взялся?
Она отстранилась, развернувшись, высвобождаясь из объятий вовсе.
— Спасибо, — поблагодарила, а посмотреть в глаза и не решилась, глянула мельком на Божану, которая вновь уже хохотала где-то среди кметей.
— Вот мы и далеко уже, — проговорил княжич, и Даромила всё же подняла на него взор. Уж лучше бы и не смотрела, и куда вся её твёрдость подевалась?
— Не страшно уезжать так далеко?
Пребран стоял расслаблено, спокойно, ничем-то его не проймёшь. Даромила вздохнула, пряча под платок выбившиеся пряди волос, которые стали непослушными. Покачала головой.
— Нет, уже нет. Я давно хотела сбежать, — призналась вдруг.
— Так тебя мучил?
Сразу всё и померкло вокруг, а на глазах вдруг слёзы навернулись.
— Бил, в последнее время часто, — не стала утаивать, сдаваясь. Не было сил бороться с собой, но слёзы она всё же сдержала. — И заступиться некому было…
Взгляд княжича потемнел, а на скулах желваки заходили. Пребран отвёл взор. Даромила тоже и слова больше не смогла из себя выжать, холодно на сердце сделалось. Дружинники уже разместились под кронами — мороз и поступающая ночь вынуждали делать всё быстро, расчистив от снега и веток место, занялись приготовлением костра, смеялись и шутили, переговариваясь. На них, казалось, никто и внимания не обращал, хотя верно не хотели мешать.