Есть ли для нас какой-нибудь способ преодолеть влияние этих идей и системы взглядов? Мартин Бубер, великий еврейский философ и теолог XX века, старался направить нас по этому пути, предлагая рассматривать отношения между Богом и человеком как «Я и Ты»[64]. И «Я», и «Ты» – человеческие слова, но они означают движение в новой сфере. Как мы уже отмечали, говорить о себе «Я» – значит иметь в виду самосознание. Называть Бога «Ты» – значит считать Бога священным, но не избежать идеи Бога как внешней и «иной» сущности. Это по-прежнему подразумевает обособленность, но позволяет нам увидеть, что эту обособленность следует превзойти, прежде чем язык сможет перейти на новый уровень. Как преодолеть эту обособленность, которая, по-видимому, явилась вместе с самосознанием и является его отличительной чертой? Можем ли мы понять себя без обособленности того рода, которая в условиях самосознания принесла нам всю тревожность, до сих пор досаждающую человеку в жизни?
На мой взгляд, решением может стать отказ от характерных показателей концепций, которыми мы пользовались с тех пор, как существует человеческая жизнь. Возможно, личностные качества, которые мы приписываем Богу, – на самом деле проекция на Бога наших собственных качеств. В таком случае Бога можно было бы считать не сущностью, а процессом, который привел нас в действие и призвал к жизни; не личностью, а процессом, который призвал к жизни личность. Тогда мы сможем обдумать мысль о том, что рождение самосознания означало появление индивидуальности с силой жизни, протекающей через вселенную в миллиардах разных форм, но достигшей осознания только после преодоления барьера, за которым сознательная жизнь становится самосознательной. Целью этого процесса мы всегда считали реализацию нас как личностей. Однако личность также означает отделенность. Возможно, подлинной целью было провести нас через обособленность личности, а затем дальше, к новым возможностям.
Что может находиться дальше, за пределами личности? Разве это не вершина того, что нам известно? Думаю, нет. Индивидуализация – всего лишь еще один шаг в создании целостности, которая позволяет индивиду быть уникальным и в то же время являться частью целого. Это наше признание в том, что лишь в процессе индивидуализации обособленного целого это целое может быть воспринято. Мы силимся и стонем в тисках языка. Мы рискуем, что наши слова покажутся кому-то бессмысленной абракадаброй, хотя на самом деле мы стараемся вырваться за рамки, чтобы достичь или обрести новое восприятие всего, что существует. И когда мы движемся этим путем, начнем ли мы считать это путешествие приглашением в состояние осознанности – то самое, которое является вечным и к которому мы в конечном итоге принадлежим? Что это – просто витиеватые слова или же мы наконец достигли точки, где можем надлежащим образом поставить вопросы о жизни после смерти и вечной жизни? По-моему, все-таки достигли.