Я воспринимаю Бога как расширенное сознание. Жизнь непрестанно развивается и раскрывает себя. Сознание постоянно растет. Мы видим это на примере неуклонно возрастающей осведомленности людей о тех, кто отличается от большинства. Видим это на примере нашей растущей восприимчивости к жизни в мире и обострения нашего чувства ответственности за нее. Все это, по моему убеждению, – результат нового осознания того, что значит быть человеком. В условиях расширенного сознания барьеры, которые мы воздвигаем и за которыми прячемся в поисках защищенности, обычно служат для того, чтобы отсекать нас от смысла жизни. В этом заключается великий грех организованной религии. Такая религия стремится побудить нас замкнуться в себе. Она удерживает нас в мире колоссальных ограничений. Организованная религия всегда делит мир на воюющие лагеря. Она отделяет последователей «истинной религии» от последователей религии, которую считает ложной. Истинных верующих она отделяет от еретиков, «чистых» – от «нечистых», спасенных – от не имеющих спасения, крещеных от некрещеных, обрезанных от необрезанных. Однако эти маркеры не могут быть частью Бога, воспринятого как жизнь, любовь, бытие и сознание. Если качества Бога нельзя классифицировать, клеймить и осуждать по внешним меркам, с такими религиозными маркерами, как «спасенный» или «крещеный», все это проделать можно; последние – не что иное, как проявления сверхъестественного племенного божества, которое усиливает власть одних людей, ослабляя власть других. Только в расширении человеческой жизни и самосознания мы обретаем способность преодолевать препятствия и переходить границы. Именно эта экспансия жизни и сознания предлагает нам новое понимание того, что значит быть человеком. И, наконец, я считаю, что именно расширение жизни и сознания связывает нас с вечностью, с безвременьем. А теперь мне кажется, что можно сказать и так: расширение жизни и сознания связывает нас с Богом. Мы уже вышли за рамки религии, значит, даже концепция Бога может уже не быть религиозной.
Так можем ли мы научиться жить без религии? Думаю, можем. И, что еще важнее, думаю, мы просто обязаны. Когда умрут все религии, основа которых – внешняя сущность, только тогда наконец станет заметным мистический союз со всем, что есть в мире. Это стало ясно мне благодаря четвертому Евангелию – в большей мере, чем благодаря любому из остальных трех или всем им, вместе взятым. В этом Евангелии человек Иисус настолько неразрывно связан с значением Бога, что никакой обособленности нет и в помине.