— Нет, конечно, — засуетилась Елизавета.
И даже потянулась к его подушке, чтобы взбить ее. Но сама же себя и осадила, вспомнив, что не мыла руки после улицы… Или мараться не захотела?
— Когда лежишь, нормально, а как встанешь… Десять шагов сделаешь, и на Марс, как на вертолете…
— Ничего, поправишься.
— Ну, теперь да. Ты пришла, и теперь я точно начну выздоравливать, — улыбнулся он.
Выздоравливать Никита начал сразу после того, как ушла Елизавета. И к ночи, можно сказать, созрел для выписки. Правда, больницу он покидал на время. И только для того, чтобы провести расследование. Зачем приходила Кондакова? Что она хотела узнать от человека, который мог владеть информацией, касающейся Петрушина?
Он нарочно изобразил немощность, чтобы Елизавета не ждала его в гости. А он взял и заявился.
На третий этаж можно было подняться пешком, но Никита все же воспользовался лифтом. Голова кружилась, в ногах слабина — не в том он положении, чтобы гарцевать под седлом.
Вышел из лифта и увидел Эльвиру, которая заходила в квартиру с брезгливым выражением на лице.
— Какие люди! — широко улыбнулся Никита, но голос его прозвучал тихо.
Эльвира сначала скупо кивнула, только затем вспомнила его и игриво воскликнула:
— А-а, товарищ лейтенант!
— Что-то случилось? — спросил он.
— Да мотыльки что-то разлетались… — Она провела ногой по полу, обращая внимание на мертвую бабочку с черно-серой раскраской.
— Что с ней?
— Это не я. Она уже дохлая была… Здесь сидела. — Эльвира закрыла дверь и показала на «глазок».
Никита нагнулся, его повело в сторону, но бабочку он все же поднял. Судя по всему, сдохла она уже давно — засохнуть успела, даже паутиной покрылась. А может, кто-то с паутины ее и снял. Чтобы затем закрыть «глазок» любопытной соседки.
Неужели Петрушин?.. Закрыл «глазок», позвонил Елизавете, она впустила его в дом… Мужик он предприимчивый, изворотливый, потому и не поленился найти дохлую бабочку. И кошек за милую душу душил…
Никита понимал, чем для него могла закончиться встреча с Петрушиным. В прошлый раз он решил обойтись без ножа, чтобы не испачкаться в крови, а сейчас мог схватиться и за пистолет.
Оружия у Никиты не было, состояние аховое, поэтому он решил позвонить Плетневу. Но не успел достать телефон, как открылась дверь, и появилась Елизавета. Она была одета, обута — для основательной прогулки по морозу. И при этом явно спешила. Но, увидев Никиту, застыла как вкопанная.
— Ты?!
— Да вот, соскучился, — решительно направился к ней Никита.
Елизавета стояла у него на пути, пришлось ее подвинуть.
— Ты куда?!