Княжич оскорблено насупился.
«Это…»
«Да, знаю, это бесчестно, даже подло, но на кону стоит не просто удержание секрета, но и твое великое княжение, а также безопасность всех русских земель. Это наш крест, и нам его нести».
С «крестом» Штыков попал в цель, и Юрий Всеволодович вынужден был в целом согласиться с необходимостью проверок.
«Но мы такими шагами по отношению к дружинникам можем потерять их доверие», – все же сказал он.
«Обидчивые какие… Неженки», – фыркнул Юрий-вселенец.
Но тоже призадумался. Сбрасывать полную потерю лояльности со счетов не стоило. Не в той они ситуации, чтобы разбрасываться таким ресурсом. Могут ведь посчитать себя свободными от обязательств и, несмотря на клятвы, целенаправленно пойти на прямое предательство.
«Нет, на прямое предательство они не пойдут, – заметил реципиент. – Но и защищать мои интересы не станут, если могут этого не делать, оставшись в стороне, тогда как сейчас кинутся на защиту, не раздумывая».
«Классическая палка о двух концах… Что ж, надо над этим еще подумать и молиться, чтобы охочие до наших секретов по-прежнему опасались связываться с тобой, дабы не поиметь проблем от отца. Беда только в том, что рано или поздно кто-то осмелеет настолько, что потеряет всякую осторожность и если не сам влезет, то подрядит кого-то за долю малую. Как говорится, нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист, то бишь купец, ради получения трехсот процентов прибыли… Хотя за точность цитаты не ручаюсь, но смысл верный».
От непростых мыслей Юриев отвлекло открытие ворот и въезд в крепость двух телег в сопровождении дюжины воинов-инвалидов, способных к охранной деятельности, тупо служа пугалами в отношении залетных татей, что, бывало, озоровали в округе. Хотя, конечно, не все так печально, может, пешими они и были несколько неуклюжи, так как имели проблемы с ногами, но вот конные…
На телегах ехали десять пацанов от девяти до тринадцати лет. Все в худой одежке, по сути – рванине.
«Вот и первые птенчики», – удовлетворенно подумал Штыков.
Один из инвалидов двинулся для доклада, но Юрий Всеволодович махнул рукой, дескать, не стоит, сам все вижу.
– Здравствуйте, юнцы.
– И тебе здравствовать, княжич… – вразнобой ответили они с поклоном.
Было видно, что они сильно робеют.
– Не надо меня бояться. Я рад, что вы приехали, вас тут никто не обидит. Исполняя обет, данный мной Господу, я хочу предоставить каждому их тех, кто оказался в крайне тяжелом положении, шанс подняться и стать тем, кем вы сами захотите. Все будет зависеть уже от ваших желаний и прилагаемых усилий.