После ужина Инна сидела на скамейке и зачарованно смотрела, как день пятился к закату и следом за ним текли реки алой краски, по берегам которых скакали солнечные зайчики и скользили блики золотыми рыбками.
– Ах, если бы у меня была золотая рыбка, – невольно вырвалось у нее. – И если бы она согласилась выполнить только одно мое желание…
Порыв ветра набежал на траву и сбил с верхушки длинного стебля крохотную капельку влаги.
Инна зажмурила глаза и представила, что эта капелька и есть ее золотая рыбка. Она еще не успела прошептать свое желание, как кто-то подошел к ней сзади и положил руки на плечи.
Инна сразу догадалась, кто это…
И когда Мирон спросил приглушенным волнующим шепотом: «Скучаешь?» – она не смогла вымолвить ни слова в ответ.
Он тихо рассмеялся и сказал громче:
– Я вот тоже, как видишь, скучаю. А не начать ли нам скучать вместе?
– Что ты имеешь в виду?
– Да ничего особенного. – Он обошел скамейку вокруг и присел рядом с ней, взял ее безвольную руку и погладил послушные пальцы.
Инна замерла и боялась пошевелиться. Он притянул ее к себе и коснулся губами ее подбородка, потом поднялся выше и стал пробовать на вкус ее податливые губы. Вскоре она прочувствовала его язык в глубине своего рта. Руки Мирона бродили по всему ее телу, потом сжали сначала одну грудь, затем другую.
«Ох, – подумала она, почти теряя сознание, – кажется, это случится прямо сейчас, здесь, на скамейке».
Но через несколько мгновений он выпустил девушку из объятий, и она, покачнувшись, едва не упала.
Мирон придержал ее, наклонился к ее уху и прошептал:
– Инночка, нам ведь с тобой не нужны посторонние глаза, даже случайные, правда?
Она покорно кивнула.
– Ну, вот и умница, – он ласково провел пальцами по ее щеке, – приходи сегодня ко мне.
– К тебе?
– Ко мне. Я бы пришел к тебе, но твоя мама, наверное, чутко спит и… может помешать нам.
Она снова кивнула.
– Так ты придешь? – спросил он более настойчиво.
– Приду, – прошептала она, моля судьбу только об одном: чтобы он не отрывался от нее и никуда не уходил.
Но он поднялся со скамьи и ушел, проговорив на прощанье:
– Так я жду тебя сегодня ночью около двенадцати часов. Дверь будет открыта.
Инна долго сидела в одиночестве, не находя в себе сил пошевелиться. Потом поднялась со скамьи и пошла в дом.
Матери она сказала, что ей нездоровится и поэтому она ляжет спать пораньше.
– Я тоже сегодня что-то притомилась, – ответила Серафима Оскаровна, – но даже не знаю, усну или буду всю ночь с боку на бок ворочаться.
– А ты выпей снотворное, – посоветовала ей дочь.
– И то дело, – согласилась Нерадько, – только будильник заведу.