– Томочка, серьги изумительные! Но вот не в обиду… Жемчуг – особый камень. Его без пары носить – к беде.
– Без пары? Это без мужика, что ль? – расхохоталась двоюродная сестра тёщи, Марина Львовна. Она всю жизнь проработала в школе учителем физкультуры и имела два основных достоинства: мощный торс и зычный голос.
– Какого мужика, – поморщилась Инесса Павловна. – Я говорю о кольце. Нужно теперь приобрести кольцо и носить вместе с серьгами. А то к беде… – сладострастно повторила она.
Валерик и рта раскрыть не успел. А если б и успел – что сказал бы? Тёща всё равно не оставит за Инессой Павловной последнего слова.
– Тогда куплю пару, раз нельзя так! Мне прилично денег подарили! Чем барахло всякое в дом тащить… Завтра с серёжками поеду в ювелирный и закажу такое же кольцо!
Это был конец. До завтрашнего дня серьги не изъять: тёща уже украсила ими свои мясистые уши. Валерик словно оглох, придавленный сознанием близкой расправы. «Напьюсь», – обречённо думал он. Но водка не брала.
Праздник катился дальше: гости опустошали столы, танцевали и пели. Вокруг тёщи множились картины и сервизы, время от времени она растроганно улыбалась зятю.
Выхода не было.
Бегу по лужам, не разбирая дороги – ноги всё равно уже мокрые. Зонтик забыла, а садиться в автобус не хочу. Как представлю себе острые, жалящие взгляды…
Двадцать пять лет живу на свете и вижу в зеркале это лицо: нос слишком большой, глаза слишком маленькие, подбородок слишком тяжёлый и далее по списку. Всё слишком. Ни нормы, ни гармонии, ни даже миловидности. А как хочется, чтобы кто-нибудь, пусть из вежливости, сказал, что я красивая!..
Но такого не будет: на пластическую операцию пока не заработала. И потом, слишком многое придётся оперировать, замучаются они со мной. Хотя, может, там тоже оптом дешевле?
Бог, если ты есть, скажи: почему у меня ничего нет?! У одних – всё, у других – что-то. А у меня сплошное ничего. Ни ума, ни внешности, ни образования, ни воспитания, ни характера.
Глаз положить не на что, как говорил папа. В школе – частокол троек. Даже по труду и музыке. Правда, я неплохо писала сочинения. Но поскольку не писала в них того, что требовалось, то получала всё равно тройки.
Я типичный представитель толпы. Общественность. Массовка. Меня невозможно запомнить! Увидел – забыл. Учителя и одноклассники на пятилетии окончания школы звали меня Наташей, Леной, Катей… А я, между прочим, Света.
Папа надеялся, что я буду красивая, как мама, и умная, как он. И образованная, как ни один из них. Вышло наоборот: внешностью я удалась в папу, а умом… Ладно, надо иметь уважение.