Поступать в институт не пробовала – этого от меня уже классу к пятому ждать перестали. И руки мои золотые не оттуда растут, так что швейное и кулинарное училища отпали сами собой.
Пошла в ларёк возле дома. И началось. Два через два. Два дня – жвачки, сникерсы, сухарики, чипсы. Главное, запомнить, где что лежит и сколько стоит. Другие два – диван, телефон, телевизор.
… Потом-то уж я поняла: не на меня одну он так смотрел – внимательно, настойчиво. Интересно ему было, что за неведомые зверушки сидят в ларьках, как в клетках? Или стоят за прилавками на рынках – торгуют южными парафиновыми фруктами и всякой белибердой.
Там, где он, не просто другой мир – параллельное измерение. Открываешь дверцу его машины – и попадешь в запредел, где всё другое: воздух, отношения, улыбки, юмор, сны, желания.
Сейчас мне уже кажется, что никогда я эту дверцу не открывала. Но на самом деле сегодня мне довелось попасть в инопланетную жизнь. Вместо: «Девушка, пачку жвачки, пожалуйста», я услышала: «Как вас зовут?» И, ясное дело, блеснула остроумием:
– Кого?
– Вас, конечно.
– Это вы мне?
– А разве кроме вас там есть ещё кто-то?
Да уж, моё рабочее место ненамного больше собачьей будки.
– Нет, я одна. Света.
– Раз знакомству. Юрий. Скажите, Светлана, у вас есть планы на вечер?
Шутит? Издевается? Какие планы? Никого никогда не интересовало, как меня зовут, а уж чем я занята вечером – тем более.
– Нет. То есть, планов нет.
– Тогда я заеду за вами, и мы сходим куда-нибудь поужинать. Хорошо?
Вот так и началось. Всё для меня в этой жизни наконец-то началось!
Я собиралась на свидание и никак не могла понять, зачем ему понадобилась. Может, это просто пари, как в «Девчатах»? Мы же из разных стай. О его внешности можно стихи писать. Или я ему для контраста? Только такую красоту незачем оттенять.
Если бы всё происходило, как в сериале, я бы подарила ему волшебную ночь любви (ну, уж какую сумела бы, такую и подарила), но он не мог бы на мне жениться. Потому что у него богатая невеста. Я бы, само собой, забеременела и мужественно растила ребёнка одна, а попутно добилась успеха. Он встретил бы меня через пятнадцать лет и не мог себя простить, что бросил: у него-то жизнь не удалась.
Я была бы на седьмом небе, сложись все хоть вполовину так! Пусть бы он соблазнил меня, пусть бы бросил, пусть с ребенком. Я бы рыдала ночью от обиды и с полным правом всем говорила, что мужики – сволочи. У меня была бы своя собственная история любви. Или нелюбви.
Но всё вышло так, как только и могло выйти.
Там, в ресторане, растерялась до слез. Его все знают – на меня не смотрят. Точнее, смотрят, но не видят. Чувствуют: