— Я прошу тебя, Антонина… Хватит.
— Ладно, я не буду, прости. Просто сегодня плохо себя чувствую. Жду тебя на Патриарших.
* * *
Он пришел к памятнику Крылову на четверть часа раньше, сидел на скамейке и глазел, как две молодые женщины, видимо, подружки прогуливаются, по аллее возле пруда и болтают без остановки, одна вела за руку мальчика лет пяти в синих штанишках и белой курточке, мальчик хныкал, тянул маму к воде. Борис подумал, что Тоня наверняка гуляет здесь с ребенком. У нее комната в коммунальной квартире в десяти минутах ходьбы. Комната большая, прохладная, окна выходят на старый двор, где половину пространства занимает огромный тополь. Борис решал про себя задачу: смогла бы Тоня так долго скрывать от него тайну отцовства, если по-настоящему нуждалась в деньгах? — и не находил ответа. Ее взбалмошный характер вступает в конфликт с природной скупостью, и что победит — непонятно.
Он задумался и не заметил Тоню, когда она подошла близко. Поднял взгляд и защемило сердце, — время не щадит красивых женщин. Тоня была одета по молодежному, в новые фирменные джинсы и ветровку с серебряной аппликацией, но выглядела неважно. Она похудела, глаза перестали блестеть, сделались тусклыми, кажется, — лоб стал выше, а нос заострился. И еще — она стала злоупотреблять косметикой. Тоня поздоровалась за руку, села рядом, закурила и без долгих предисловий рассказала о сыне, словно отвечала заученный урок. Что бьется одна, что денег нет, что надоело все, и нет сил тащить на себе этот воз, едва устроила мальчика в садик, а в это время как отец ребенка порхает по жизни как мотылек, строит карьеру и ездит по заграницам. Она открыла сумочку и сунула в руки Бориса две фотографии худенького белобрысого мальчика.
— Все говорят, что Вовочка на тебя похож, — сказала она. — Просто копия.
— Возможно, — он долго рассматривал карточки, — но не разглядел сходства, не почувствовал, что сердце забилось чаще, — вернул их. — Когда он родился?
— Через семь месяцев после твоего ухода.
— Насколько я помню, это ты захотела расстаться. Сказала, что не создана для семьи. Твое призвание — наука, — он увидел злые глаза Тони и свернул на другую тему. — Слышал, твой профессор умер? Он ведь здорово помог тебе… Ну, с диссертацией.
— Ничем он не помог. Старый развратник. Вечно озабоченный. Сдвинутый на этом. Не хочу о нем. Я подумала, когда шла сюда… Может быть, ты захочешь ко мне зайти? Сейчас в квартире никого нет. Соседка уехала. Вова на пятидневке в садике, их на лето вывозят под Рузу. Дома нам никто не помешает. У меня есть бутылка хорошего вина. Только ты и я. Посидим как раньше, а? Помнишь?