Во избежание хоть какой-то утечки информации целесообразно не создавать следственную группу, а поручить дело опытному оперативнику, наделив его самыми широкими правами и полномочиями. Встал вопрос о чекистах, которые могли бы провести такую операцию. Начальник Второго главного управления КГБ СССР генерал-лейтенант Григорий Федорович Григоренко сказал, что в его управлении контрразведки много достойных людей, которые справятся с задачей, — в этом нет сомнения. Но он хотел бы предложить кандидатуру майора контрразведки Алексея Гончара, за этого человека готов поручиться.
— Почему именно он? — спросил Андропов.
— Гончар — человек еще молодой, — ему только исполнилось сорок два, — но оперативник с большим опытом, — ответил Григорий Федорович. — Он хорошо проявил себя в операции по выявлению двух физиков, завербованных американцами на международной конференции в Стокгольме. Правда, с сегодняшнего дня в отпуске, я сам приказ подписывал, но… Придется ему задержаться. Разумеется, Гончар получит все, что ему потребуется для дела. Связь, людей, допуск к любым, — самым секретным, — документам.
Андропов ответил, что Гончара он хорошо помнит, по кандидатуре замечаний нет. И еще: информацию по расследованию докладывать ежедневно во второй половине дня. Теперь он хотел бы увидеться с Алексеем Гончаром с глазу на глаз и переговорить.
Утром московскому корреспонденту газеты "Лос-Анджелес таймс" Полу Моррису позвонили из американского посольства и попросили зайти сегодня вечером, якобы на его имя пришла посылка, надо ее срочно забрать. Пол немного удивился, он не ждал никакой посылки, но вопросы задавать не стал, решив, — кто-то из посольства хочет с ним поговорить, но не по телефону, который слушает КГБ, а с глазу на глаз. Он побродил по квартире, выпил кофе на кухне, надел спортивный пиджак, темно-зеленый в черную клетку, и бежевые брюки.
Это был сорокалетний сухощавый мужчина с каштановыми вьющимися волосами, последние два года он состоял в разводе, одевался элегантно, интересовался живописью и пользовался успехом у женщин. От проспекта Мира, где находился корреспондентский пункт, до посольства на машине всего полчаса езды. Пол спустился в тесный двор, сел в машину. "Шевроле", цвета голубой металлик, притягивал взгляды всех автомобилистов и прохожих, — американских машин на всю Москву всего десятка три-четыре.
В посольстве его встретил плотный человек с бритой наголо круглой головой и в очках. Он представился третьим секретарем Фрэнком Фелтоном, сказал, что он в Москве недавно, поэтому с Полом еще не успел познакомиться, хотя слышал о нем как о журналисте много добрых слов. Говорят, что у Пола острое перо, у него безупречная репутация в журналистских кругах и много врагов, но друзей все-таки больше. Фелтон предложил спуститься в подвал, в комнату для конфиденциальных разговоров, защищенную от прослушки.