Ни один из любовников не занимался с ней сексом так, как вчера вечером Гирланд. Он чувствовал, каким должен быть темп, чтобы усилить ее желание, как стимулировать ее страсть и довести ее до великолепной кульминации дважды. Это был потрясающий опыт, ослабивший ее физические силы, но удовлетворивший и наполнивший ее тело ощущением комфорта. Ничего подобного с ней раньше не случалось.
Этот опыт Жанин хотела бы повторить. Она не желала мириться с мыслью о возможной потере этого чуда и уже не в первый раз с тех пор, как начала работать на Дори, а позже на русских, горько пожалела о том, что ввязалась в эту опасную авантюру.
Дело было не в деньгах. Она рассказала о себе Гирланду правду. Ее отец, сколотивший капитал на бирже, оставил ей солидный счет в банке. Но ей было скучно с тряпками, деньгами и бесконечным ничегонеделанием.
С Джоном Дори она встретилась на званом ужине, и он понравился ей. Во время беседы выяснилось, что у Жанин, богатой и пользовавшейся успехом, много важных контактов. Она постоянно появлялась в разных иностранных посольствах, посещала ужины и коктейльные вечеринки. Тот факт, что ее мать была американкой, а также финансовая состоятельность, красота и беззаботный нрав позволяли Жанин самой выбирать круг общения.
Через несколько дней Дори пригласил ее на ужин:
– Я хочу с вами поговорить. У меня для вас есть предложение, если вам действительно так скучно, как вы говорите.
Как охотно она согласилась работать на него! От нее требовалось лишь общаться, слушать сплетни, слухи, запоминать информацию и отправлять еженедельные отчеты. Это было забавно в первый год, а затем она снова заскучала. Она жаждала потрясений, даже опасности, но Дори не поручал ей никаких важных заданий. Она была полезна на своем месте, объяснял ей Дори.
Однажды Жанин позвонил человек, представившийся Дюпоном. Они встретились на набережной и потом сидели бок о бок на кораблике, катаясь по Сене. Он тихо говорил по-французски – худой, темноволосый, с глубоко посаженными глазами и высокими скулами. Казалось, он все о ней знает. Ему было жаль, что она скучает. Если она не сделает нечто необычное, Дори никогда не повысит ее. Есть ли у нее враждебные чувства по отношению к Советскому Союзу?
У Жанин не было враждебных чувств ни к одной стране. Она собирала информацию о России, поскольку это требовалось Дори. Нет, она не против собирать информацию об Америке, если русские захотят ее использовать. Почему нет? Она занималась этим ради удовольствия, и, в конце концов, ее родиной была Франция.
Вероятно, русские могли бы эффективнее использовать ее таланты. Могли бы?