А теперь вот это!
Она лежала неподвижно, едва дыша.
Маньяк-убийца в ее доме!
Только тут она заметила, что на вилле царит полная тишина, и не сразу сообразила, что Ларри выключил телевизор. Сердце ее трепыхалось, как птица в клетке. Она покосилась на дверь. Ключ торчал в замочной скважине. Страх абсолютно парализовал ее, не было сил даже шевельнуться. Надо запереть дверь! Вызвать полицию! Но двинуться с места она не могла. Дрожа, лежала в постели и часто ловила воздух ртом.
И тут в коридоре послышались шаги – хоть и приглушенные толстым ковром, но вполне отчетливые. Она же сама просила его зайти!
Она не сводила глаз с ключа двери, но так и не могла двинуться с места. Наверное, он как раз из тех ужасных сексуальных маньяков, которые, прежде чем убить свою жертву, должны удовлетворить свою похоть. Он изнасилует ее, а потом задушит! Она увидела, как повернулась дверная ручка, и поняла, что опоздала. В груди нарастал крик, но так и не вырвался наружу, замер, как только отворилась дверь.
На пороге стоял Ларри. Она, не поднимаясь, смотрела на него с постели глазами, полными страха. И толком не видела. Страх застил глаза. Она различала лишь общий абрис фигуры, угрожающую позу, лицо оставалось вне фокуса.
– Мэм… не бойтесь. Прошу вас, мэм… Сейчас я все объясню. Выслушайте меня, пожалуйста!..
Усилием воли она подавила страх. В поле зрения возникло лицо – лицо Ларри. Испуганное, несчастное, по-детски беззащитное. Она лежала и молча смотрела на него, не в силах подобрать подходящих слов.
– Когда зазвонил телефон, – начал он, – я снял трубку. Я сделал это чисто автоматически, мэм… Я не хотел подслушивать, шпионить… И услышал, что говорил Рон. Все это вранье! Прошу вас, поверьте!..
– Уйди, – хрипло прошептала Хельга. – Уйди…
Однако, вместо того чтобы повиноваться, он вошел в комнату и, держась от постели на почтительном расстоянии, подошел к креслу у окна и сел. Потом вдруг спрятал лицо в ладонях и зарыдал. Он стонал и всхлипывал, и страх немного отпустил Хельгу. Она даже стала прикидывать, успеет ли сейчас вскочить, добежать до двери, вынуть ключ и запереть ее снаружи, но решила, что рисковать не стоит. Она знала, какая быстрая у него реакция.
– Прекрати! – крикнула она. – Прекрати немедленно и выйди из комнаты. Пожалуйста!
– Не знаю, что делать, если вы мне не поверите, мэм… – пробормотал он сквозь слезы. – Вы такая добрая… Мне так плохо сейчас, вы даже не знаете, как мне плохо от всего этого, мэм…
Гамбургский Душитель, пять проституток! И все же, видя, как он скорчился в кресле в несчастной позе и размазывает по щекам слезы, такой подавленный и беззащитный, она немного воспряла духом. Он же признался, что благодарен ей за все. Так почему он непременно должен на нее напасть? Нет, вряд ли, не надо только показывать, что она его боится, и раздражать его не стоит. Надо вести себя с ним предельно осторожно, улучить момент, выбраться из комнаты, а его запереть.