Наконец официант подошел. Бросил на стол два меню и тут же отошел обслужить соседний столик.
Парень взглянул на написанное от руки меню и скроил гримасу:
– Этот язык меня доконает.
Официант вернулся и вопросительно посмотрел на Хельгу, потом – на него, словно не зная, кому отдать предпочтение. Тут Хельга сделала знак рукой, давая ему понять, что заказывать собирается она.
– Фасолевый суп, бифштекс и картошку фри – один раз, а мне омлет, – сказала она. – Два пива.
Официант кивнул и удалился.
Немецкое семейство, услышав, как бегло говорит Хельга по-немецки, с любопытством воззрилось на нее, потом они все же отвели глаза.
– Так вы говорите на этом языке, мэм? – В голосе паренька звучало восхищение. – Да, вам проще, меньше головной боли. – Он наклонился вперед и положил большие сильные руки на стол. – Я – Ларри Стивенс.
Она улыбнулась:
– Хельга Рольф.
– Я из Небраски.
– Флорида.
Настала пауза, во время которой они разглядывали друг друга, причем в его глазах светилось восхищение, а в ее – настороженность и надежда.
– Вам, наверное, будет удобнее, если вы снимете кепи? – Она тут же пожалела о своих словах. Ведь американцы, похоже, рождаются и живут в головных уборах.
Он покраснел, сорвал с головы кепи и сунул под стол, на колено.
– Пардон, мэм. Деревенщина я неотесанная. Совсем забыл, что на мне эта штука.
Она взглянула на него еще раз – короткая стрижка, светлые волосы, затем стала изучать его лицо и снова ощутила жаркий прилив желания.
Подали пиво.
– За вас, мэм, и за наш флаг! – сказал Ларри и приветственно поднял кружку, удовлетворенно вздохнул и сказал: – Я вам ужасно благодарен. – И улыбнулся теплой, дружеской улыбкой, от которой ей вдруг стало радостно и легко. – А то уж думал – совсем пропал.
Подали еду. Она, лениво ковыряя омлет, смотрела, как он ест. Соседи за столом тоже смотрели. Суп исчез моментально. За ним немедленно последовал большой бифштекс с горкой картофеля фри. Он ел сосредоточенно и целеустремленно, как обычно едят только очень голодные люди. Время от времени он с полным ртом поднимал на нее глаза и улыбался. Теплота его улыбки растрогала ее почти до слез – давно она не видела, чтобы кто-нибудь так улыбался. И она опустила голову над остатками омлета и нахмурилась, не желая показывать ему свои чувства.
Немцы попросили счет и поднялись из-за стола. Ларри положил вилку.
– Да, это было нечто, мэм. Это было нечто…
Она заметила, с каким сожалением он оглядывал пустую тарелку, и сделала знак официанту.
– Нам понравилось, – сказала она, – будьте любезны, повторите заказ.