Старик вскипел:
- Это я, Намазгулу, сын Оруджгулу, должен прислуживать своему бывшему батраку, исполнять его приказания?! Я, аксакал Намазгулу, должен гнуть спину перед каким-то безвестным голодранцем, ждать от него милостей?! Нет, этого не будет!.. Уж лучше я подамся в горы!.. Брошу и дочь, и сына, и жену, подожгу свой дом, но ярма на шею не надену!.. Пусть Тарыверди не надеется на это!..
- Все-таки он свернет тебя в бараний рог, Намазгулу!..- поддела жена. Помолчав, продолжала: - Да, забыла тебе сказать...- Она понизила голос.- На днях я разговаривала с ним, просила его не перечить тебе, так он начал грозиться, стрелу пустил, а лук спрятал!..
- Какую стрелу, какой лук?.. Говори толком, жена!
- Он намекнул на историю с хлебом...
Намазгулу сделался белым как полотно. Спросил шепотом:
- С каким хлебом?
- С тем хлебом, который ты переправлял Зюльмату, да разрушит аллах дом этого разбойника!
Старик насупил брови, задумался. Наконец сказал глухо:
- Откуда Тарыверди мог узнать об этом? Как ты думаешь, кто ему сказал?
Нурджахан пожала плечами:
- Может, Новраста сболтнула?.. Я думаю, это она, да не пойдет ей впрок молоко, которым я кормила ее!
Намазгулу пугливо глянул по сторонам, словно опасался, что
их кто-нибудь подслушивает.
- Погубит нас этот Тарыверди, жена. Пропали мы!..- Он снова перешел на шепот: - За этот хлеб ГПУ снесет нам головы!
Супруги ушли с веранды в дом. Однако начатый разговор продолжался и здесь.
- Да, плохи наши дела, пропали мы!..- уныло сказал Намазгулу, усаживаясь на тюфячок.- Если нас сцапают, что будет с нашим сыном Оруджгулу?..
Жена вздохнула:
- Его-то, наверное, не тронут, он еще ребенок...
- Это как раз и плохо, что ребенок... Он первый во всем сознается в городе на допросе...- Намазгулу помолчал, затем спросил: - Так что тебе сказал этот проходимец Тарыверди, будь он неладен?!
Нурджахан зашептала таинственно:
- Тарыверди сказал, что какой-то там...- Она запнулась.- Касаддинов, что ли... Или Гиясэддинов... Не запомнила я имя... Словом, этот Гиясэддинов будто бы все знает про хлеб, который я пекла для Зюльмата...
Мысленному взору Намазгулу представился начальник райотдела ГПУ Алеша Гиясэддинов, с наганом на поясе, в военной форме, в фуражке с красным верхом, высокий, статный мужчина, которого он видел несколько раз, когда приезжал в город - за покупками или продать что-нибудь на базаре.
- Послушай, Нурджахан...- тоже перейдя на шепот, сказал Намазгулу.- Может, нам самим как-нибудь заткнуть рот этому сукиному сыну?.. Что ты думаешь?..
Женщина испуганно посмотрела на мужа, замахала рукой, сдавленным голосом произнесла: