— Теперь ухватились за этот подряд! По телевизору, по радио, в газетах: подряд и подряд! На строительстве — я понимаю. Но в сельском хозяйстве?
Зимина прислушалась. Большеротая, большеглазая подавляла всех своей своенравной манерой говорить:
— Я человек дотошный! Я должна понять. У вас тоже коллективный подряд?
Филатов помотал головой:
— Нет, пока не вводили.
— Почему?
— А я тоже человек без иллюзий! — жестко вставила Зимина.
Неведомский, кажется, обиделся за жену:
— А не скажете ли мне, голубушка, когда кончится неразбериха в сельском хозяйстве? — загудел он.
— Разберемся!
— Долго что-то разбираетесь. Методы, видно, не те. Хотя да! Метод использования горожан уже испытан, проверен, но долго ли… — он насмешничал.
— Долго! Еще долго, мой дорогой! Упустили мы работника, упустили крестьянина. Прошляпили! Посмотрели бы вы, во что превратились деревни! Травы по пояс, запустение. А вы говорите — метод! Один метод сейчас не выручит.
— Да вы знаете, кто населяет совхоз, кто к нам едет? — воскликнула и Галина Максимовна, облаком плавая вкруг стола.
— А кто возле Кремля думает жить! А тут с коровами управляться надо! — крикнула Людмила.
— Разные едут. И хорошие мужички и бабочки. Приезжают, работают, — сказала Зимина.
И тут все заговорили разом, перебивая друг друга, обращаясь к соседу или крича через стол.
— Я бы в Московскую область пускала только тех, кто достоин, кто понимает землю, не предаст ее!
— А он отработал восемь часов и — домой, он рабочий!
— Отпасет май-июль, когда молоко большое, и — до свиданья!
— Что ей корова? Приставит аппарат сразу четырем — не сдоит последние капли руками, а в них самый жир!
— А вы говорите — на Кубани! Да на Кубани другие земли, другая организация труда, другое сознание!
— Как другая, как другая?! И что вы мне твердите о сознании?
Лицо Зиминой мгновенно из веселого, лучистого стало деловым, жестким. «Боже мой, и все-то всё знают, какой нужен метод, у всех болит, — мелькало у нее в голове. — А что тракторов и машин в обрез — знаете? Чтобы взять комбайн через Сельхозтехнику, надо продать пятнадцать коров… А в жатву размеры площадей давят на психику — поневоле торопишься, тут не до зернышка, убрать бы все… А тебя погоняют — сколько пахать да чего сеять… Планировали бы валовку — упростилось бы. А уж как распределить посевы…»
— В сельском хозяйстве все зависит от рабочего человека, от работника! — вслух проговорила она.
— Это, милочка, еще Лев Толстой говорил! — тут же вставила, словно отбила мяч, жена Неведомского.
— А что, разве землю, и мясо, и молоко машинам перепоручили? — прищурилась Ольга Дмитриевна. — К машине-то работник требуется — все от него. Вот и взываем к сознанию! А чего человеку хочется? Благополучия, удовольствия — от жизни, от работы, достичь чего-то, вырастить детей, поставить на ноги, создать им жизнь — для того живем!